понедельник, 28 сентября 2009 г.

ToDo

#661 - ToDo - Иконоборчество - Услуги каннибалов - Шкура - Золото княгини

Агенты Хаоса

Недавно в одном пабе я занимался тем же, чем обычно, то есть дегустацией спиртного, настоящий вкус которого начинаешь чувствовать только на третий день, и нечаянно разглядел у противоположной стороны стойки агента - так я привык называть этих странных личностей, о которых наверное уже писал в своих донесениях.

суббота, 26 сентября 2009 г.

Маршальская лента

Поправив на груди ленту, Анатолий Филатович с достоинством кивнул.

-Благодарю вас,... - сказал он и неожиданно для себя запнулся.

"...товарищ, - пронеслось в его сознании, - или господин? А может быть геноссе?"

-Благодарю вас, геноссе генерал. - С достоинством произнес он, не выдав своего смятения.

-Ну а теперь, - в уголках глаз пожилого генерала блестела мутноватая жидкость, заставлявшая его то и дело прикладывать к лицу платок, - теперь предлагаю вам развернуть корпуса и вернуться в район боевых действий.

Анатолий Филатович догадывался, что звание маршала ему было присвоено с целью манипуляции, но тем не менее не стал выполнять пожелания генерала. Возможно впоследствие, когда дело зайдет слишком далеко, тот отдаст прямой приказ, которому Анатолий Филатович не сможет не подчиниться, но теперь...

Он спокойно кивнул генералу и молча развернулся, готовясь присоединиться к штурмовикам, ряды которых за последние часы значительно поредели.

"Я понимаю тебя, - можно было прочитать в отечески теплых глазах генерала, - сукин сын, ты не хочешь возвращаться в котел, где неприятель к настоящему моменту должен был уничтожить все следы нашего существования."

Генерал медлил отдавать прямой приказ, рассчитывая на то, что новоиспеченный маршал возьмет всю ответственность на себя.

Незадолго до этого он чудом избежал разрыва на мелкие кусочки - когда вражеский гренадер попал в окоп шальной гранатой. Несмотря на кажущуюся неповоротливость, генерал с ловкостью мартышки отфутболил неприятный сюрприз обратно в гренедера, который в свою очередь с ловкостью орангутанга отфутболил гранату обратно в окоп, после чего и проснулась наша контрразведка. Граната взорвалась в соседнем блиндаже, унеся жизни двоих пехотинцев, только вчера прибывших на передовую со школьной скамьи.

"А чего другого они хотели?" - С болью подумал генерал, пытаясь разжечь трубку на промозглом осеннем ветру.

Он улыбнулся, глядя на то, как Маргарита, единственная оставшаяся в живых женщина, задирала фельдшерскую юбку перед тяжелоранеными, на душе у которых от этого в последние минуты перед сумрачным забвением делалось немного теплее.

-Молодая госпожа! - Аристократично взмахнул рукой генерал, чтобы привлечь на свою сторону внимание санитарки. - Можно вас попросить показать, что у вас под юбкой?

Неожиданно для себя генерал покраснел. Ему вспомнилась юность, проведенная в маленьком приморском городке, где пропахшие ромом и устрицами моряки каждую субботу устраивали дебош. Однажды генерал вошел в продовольственную лавку и очень долго оставался внутри, выбирая мармелад для своей подруги, такой-же школьницы, какой был и он сам в те годы. Возвышенный настрой генерала нарушил голос, раздавшийся как - как ему тогда показалось - гром среди ясного неба, потребовавший отчитаться и вывернуть внутренний карман школьной курточки, в которой, как показалось мяснику, ребенок припрятал стянутый из-под носа рулончик фотопленки Свема.

Сделав над собой усилие, генерал отогнал тягостные воспоминания и, набросив на голову юбку медсестры, наконец разжег трубку, после чего откинулся на глинистую стенку окопа и с наслаждением затянулся.

До победы оставалось всего несколько часов, но ни генерал, ни штандартенфюрер, ни сестра милосердия, никто не увидит ее перед собой, как видится большое лицом к лицу. Когда будущий маршал подаст сигнал к отступлению глубокой ночью, под покровом темноты еще не зазвучит меланхоличный голос из старенького разбитого радио на дне пустого, совершенно пустого окопа. И когда в первых отблесках розовоперстой Авроры на границе гор горстка выживших негнущимися пальцами будет растирать трут, закрывая робкий огонек от глаз, которые будут мерещиться им в туманной зыби безмолвия, этот голос произнесет сам для себя в неизбывном отсутствии, куда не долетит ни одно эхо, одну лаконичную фразу:

-Война закончена. - Бледные, похожие на привидений, напуганные и деморализованные враги застынут на краю окопа, глядя в пустоту, но где-то за другими горами парализованный страхом и отчаянием генерал еще только делает шаг навстречу своему воспитаннику, чтобы предложить тому маршальскую ленту.

пятница, 25 сентября 2009 г.

Знаковые имена-паразиты

Согласно существующему в западном кинематографе стандарту, выделение обособленного индивида из социальной группы осуществляется посредством указания на причастность того к знанию Шекспира, Моцарта и названия языка "суахили", что в русской культуре соответствует Пушкину, Чайковскому и "латыни". Можно привести целый ряд популярных и посредственных кинофильмов, в которых позиционирование начинается с обнаружения у героя в шкафу книжки Шекспира или с декламации (что выделяет его в особую сверхэлитную категорию обособленца).

Существуют и межэтнические знаковые имена, используемые для взаимного узнавания на почве ложной эксклюзивности схватывания материала и манипуляции аудиторией и нацеленные на определенные группы. В конечном счете, если продвигаться по сужающейся спирали, делающей "круг знатоков" все более узким, мы прийдем к пониманию того, что эти знаковые имена составляют неотъемлемую часть жаргона, используемого любой группой, которая характеризуется открытой или закрытой иерархической структурой и подчинена правилам круговой поруки, как например мафиозный клан, ячейка террористов, клуб вольных стрелков, всеобщее собрание пивоваров и религиозная секта.

В кругу людей, даже если те не обременены стратегически общими интересами, но неизбежно по какой-либо причине сосуществуют вместе, феномен тайного языка возникает автоматически и может наблюдаться со стороны - выглядя как непонятно почему столь интересные и возбуждающие всех собравшихся, кроме вновь пришедшего, праздные беседы и обмены видимо красноречивыми недомолвками. Тем самым группа помечает свой ареал обитания.

Надо отметить, что составляющие лексикон жаргона термины сами по себе не являются тем, что представляют собой вне узкого круга или до своей трансформации в инструменты тайной коммуникации. Выделяемый в рамках той смысловой уровень отвечает требованиям построения связи, озвучивающей круговую поруку, что происходит, например, в случае наличия в песне знакомого слова, о котором можно с легкой долей уверенности сказать, что знакомство с ним подразумевает определенный набор предпосылок.

В случае вражеской песни, имеющей свободное, а следовательно необходимое в рамках кампании пропаганды, хождение, задача знакового имени состоит в том, чтобы втереться в доверие, освободив восприятие слушателя для приема сообщений вероятного противника, причем эти сообщения, представляющие собой собственно текст песни, могут быть никак логически или континуально не привязаны к знаковому имени, и хотя в целях правдоподобия такая попытка может быть предпринята со стороны агитатора, она не является обязательным условием, ведь слушатель уже готов самостоятельно проделать эту часть работы.

Как давно уже обнаружили достаточно квалифицированные специалисты, не всякий очевидный знак, обнаруживаемый в смысловых массивах объективной реальности, является личным посланием, но напротив - скорее всего он представляет собой знак-паразит, лишенный своего содержания, выхолощенный и поставленный на службу всеобщим человеческим ценностям. Частным случаем подобного знака является самоочевидный - тайный, а потому лежащий на поверхности, выброс общеизвестных, а потому объединяющих и сдруживающих слов-паразитов.
См. тж. музыкальный видеоклип "Разумное, Доброе, Вечное", в котором рассматривается концепция Моцарта, Шекспира и суахили.

Как мы смотрим на власть после Революции

Одноименная статья с цитатами из суккубологического Прогнозиса была размещена в рубрике "Программные статьи". В настоящее время компоненты данного трактата рассредоточены в статьях "Кухарка", "Молоко (о доярке)" и "Одежда (Платье)".

среда, 23 сентября 2009 г.

Как один старик самого страшного избежал

У одной бабы старик умирал (она сама была уже в летах) и стал просить исповедаться. Баба тогда позвала сыновей и говорит им, так мол и так, не можем мы позволить старику пропасть. Не пущайте к нему никово, а иначе погибнет.

Мимо проходил батюшка и слышит крики из избы - это старик пришел в себя и требовал святых даров. Он к двери подходит и стучит, а его один из сыновей хлобысь топором по темени и в погреб. Стало быть, выиграли хоть немного времени.

А батюшка был не дурак и когда его прямо из погреба ангелы куда-то по своему делу потащили, он говорит: "стойте-стойте, возьмите вместо меня кого-то другого, кого-то другого!"

Итак он заинтриговал ангелов и они цепкие объятия на минутку ослабили, чтобы выслушать поповское предложение. Он им говорит, что прямо сейчас идет борьба за старика и пока еще не поздно обратить ситуацию в свою пользу.

-Я конечно знаю, - сказал он, гладя окладистую бороду, - что таких стариков и так пруд-пруди, но может быть вас заинтересует это дело хотя бы со спортивной точки зрения?

Тем временем старуха учит старика:

-Когда помрешь, Иван, сложи ручки на груди, плотно закрой глаза и не дыши, а ноги подбери к животу, как дитя.

Сыновья в это время сели за стол, чтобы обсудить риск и минимизировать ущерб.

-Надо полагать, - говорит старшонький, - битва неотвратима и все мы должны быть готовы положить голову за тело отца. Давайте проверим оружие у кого какое есть.

Говорит так и рубаху стаскивает с себя, а потом из плечей и локтевых сгибов шипы острые выпускает.

Младшонький тогда из позвоночника десяток щупальцов с клешнями выпустил и улыбается.

Средний брат говорит:

-На кончиках пальцев-растопырок моих обитает страх леденящий, им буду бить корпуса вражеские.

-Хорошее дело задумал. - С уважением кивает старший братец и далее говорит:

-Враг будет ждать нашего появления в человеческой форме. Мы будем исходить из этого и сначала пустим ее в ход. А потом из засады налетят и остальные. Покажите-ка кто как умеет превращаться и во что.

Сказав так, сам он стал надуваться, пока не обернулся большущей физгармонией, которую ну никак не отличить было от музейного, но работающего экспоната.

Младшонький заколыхался, словно его щас стошнит, и раззявил брюшную полость, быстро-быстро ребра оттуда повылезали и обернулся он в странного паука.

Средний брат говорит:

-Я могу превратиться в электрический ток.

С этими словами он перстом дерзновенно на лампочку указал и сей-же миг исчез.

-Хорошее дело задумал. - Величавым аккордом хвалит его старший брат. - Ты и будешь нашим флагманским засадным звеном. Затаись в радуге или еще где, пока не наступит самое худшее и не проиграем мы сражения, а затем ударяй.

Сказав так, физгармония со страшным треском развалилась на две половины, из которых тотчас вышли точные копии братьев.

Ангелы тем временем готовят осадные башни-початки, а видом хранят серьезность. Священника не цепь посадили заместо приманки, но обещали, что ежели правду сказал, то построят ему новую церковь, а все остальные церкви переставят в кружок вокруг нее. Но ежели солгал, то прийдет тогда коту масленница. Под масленницей они имели в виду особую ангелическую мухобойку, по чистой случайности схожую по-имени с одноименным церковным праздником.

Что-же делала супруга одна в отсутствие супруга? Отговорив старика от опрометчивых действий, она ушла в подполье, где среди банок маринада и прошлогоднего сока припрятала чемодан с гиковским набором, как это могло выглядеть со стороны. В чемодане уместилось не меньше дюжины нетбуков, которые старуха теперь старательно расставляла на холодном каменном полу. В центре промеж нетбуков находился старухин флагманский гаджет, извлеченный из-за поддельного шкафа, он состоял из дорогостоящего двадцатишести-дюймового монитора NEC и могучего шасси, способного поддерживать графическую станцию. Все это вместе с гаджетами-миньонами составляло единую систему централизованного управления реальностью.

В ходе калибровки оборудования старуха видела, как к месту будущего сражения собираются зрители - тут были, помимо демонов и ангелов, представители малых народов, а также вовсе уникальные существа, смысла которых старуха так и не смогла разгадать.

Ну вот начинается бой - три брата-богатыря против троих ангелов, по виду которых и не скажешь, что дело им предстоит трудное. Разумеется, и братья понимают, что шансов у них может быть мало, а может быть и много, потому как реальность имеет разветвленную систему измерений и то, что лежит на поверхности, может быть в равной спепени - ложно, обманчиво, правдиво, отражающе подвижность внутренних областей.

Сходятся перво-наперво лбами - колонна на колонну - и стоят друг против друга, вызывающе борясь докрасна раскаленными взглядами. В воздухе стоит низкий металлический гул, но кажется, что в мире затишье - ничто не двинется с места, даже пчелы застыли у летков своих, ветер остановился в начинающемся порыве, а все глаза остекленели.

Так длилось неведомо сколько времени, пока старший ангел не отвел среднего в сторонку, оставив младшего сдерживать напор братьев.

-Не с настоящими врагами мы боремся. - Шепчет ангел своему товарищу. - Разглядел я хитрость, которую они замыслили. Нам следует разделиться - ты полетишь направо, а я налево. Обойдем неприятеля и посмотрим, что у него за козыри в рукаве. Младший-же пускай поделится натрое, как будто все мы честно воюем.

Итак, полетели они и вскорести обнаружили старшего брата. На физгармонию наложили заклинание и заперли несчастного.

Другой ангел в то-же самое время нашел среднего, который фигурировал под видом радуги. Запер он порты входа и выхода радуги и мост ея великолепный превратился в иллюзию.

И только третьего брата никак не смогли обнаружить, поэтому под видом паука он продолжал готовиться к следующей части битвы.

Вот ангелы вернулись и с победным кличем ударили по врагу, притеснили братьев к самым стенам отчего дома, а после этого подали сигнал башням-початкам, из коих тотчас вылетела туча ощеренных оружием штурмовиков.

Хватились братья - а старшего-то и нету, и среднего нет. Младший братец сиротливо ударил из засады, и бился он великолепно против превосходящих сил, но в конце концов его прижали к стене, лапки его паучьи окрутили стальными усиками, а в широкие пасти вставили распорки.

Но ликовать ангелам было еще рано, потому что старуха-то не только наблюдала за битвой, а еще и управляла реальностью. И вот в самый победоносный момент является она в иллюзорной форме величия, вооруженная всеми лучами славы, и не взирая на ангелов, обращается к зрителям тоном хорошего оратора, которому позавидовали бы искуснейшие теоретики и практики этого искусства. Что именно она говорила, было в сущности неважно, потому что тон решал все, но речь ее была построена на апелляции к нарушению регламента соревнования.

По-счастью, она смогла привести документальные кадры, из которых следовало, что один из зрителей, догадавшись о хитрости братьев, подал малоприметный сигнал старшему ангелу, после чего тот и принял соответствующие меры. Этим зрителем была одна демоническая барышня из тех, которые созерцают механику работы мирозданья у себя на ладони как красивую прозрачную безделушку. Барышня, конечно, взорвалась и пообещала навредить старухе, когда та совершит какую-нибудь ошибку, но на исход дела эта ремарка уже не могла повлиять, и ангелы были вынуждены отменить собственную победу над братьями, а старшего и среднего немедленно высвободить из обманного заточения.

Разумеется, после этого борьба возобновилась, но была со всеобщего одобрения перенесена на независимую арену, а со всех зрителей было взято обещание не моргать и не морщиться во время сражения, ведь это могло быть квалифицировано как предсказание или помощь той или иной стороне.

Таким образом братья совместно со старухой смогли выиграть массу времени, чтобы дать старику спокойно умереть.

вторник, 22 сентября 2009 г.

Боевые Ботиночки

В деревнях существует проблема, о которой не принято распространяться за чашкою глинтвейна, заключающаяся в избытке обуви, выглядящей совершенно непрезентабельно и бесхозно. Тут находятся какие-то детские и женские туфли двухсотлетней давности, полностью утерявшие форму и видом схожие с окаменелыми пельменями, но более всего удивительно не их состояние, а ничем не объяснимое количество, в-целом неизменное, однако подверженное ротации. Кажется, что вся деревня сговорилась однажды собирать обувь и хранить ее в одном каком-то доме, но в действительности одним домом дело не ограничивается.

Когда меня пригласили в горницу, то по-незнанию я снял ботинки и оставил их рядом с небольшим, как мне казалось, скоплением другой обуви. Мои ботинки выгодно и гордо возвышались над серой массою, а я ношу в деревне всегда Kampfstiefel с косой подошвой.

Откушав русского med, который поднесла пожилая babuschka, и потрепав по щеке белокурых sorvanetz, столь разительно отличавшихся от тех-же гостеприимных devka, которых в деревне уважительно именуют blyadi, я поблагодарил крестьян за угощение и собирался покинуть подворье, но каково-же было мое удивление, когда ботинки мои совершенно растворились среди самобытной обуви, увеличение числа которой можно было теперь видеть невооруженным взглядом!

-O mein lieber Gott! - Рассмеялся я. - Теперь я начинаю понимать веселые, по-есенински теплые аспекты русской duschevnosti! Какой тут может быть Polizeikontrolle или Komendantskij Tschas, если требуется подход поэта и художника, но не ледяной рассудочности!

Невольно я опустился на пол среди всей обуви, что заполнила seni (так называется русская прихожая) и почувствовал себя ребенком сродни тому самому sorvanetz, детство которого наверняка прошло на этом-же полу, где обувь заменила ему игрушки.

Сидя на полу и углубляясь в поиски своих Kampfstiefel, вместо которых мне попадались в лучшем случае окаменевшие сапоги русской армии конца XIX в., я заметил рядом с собой пожилую крестьянку с tschugunock kaschi, которая заботливо и немного снисходительно наблюдала за тем, что со мной происходит.

До глубины души меня поражало то обстоятельство, что, пока я мучился поисками, перебирая вещи, которые скорее всего никогда не носил человек, а использовали все те домовые, банники и овинники, населяющие каждую евразийскую деревню, через сени регулярно пробегал какой-нибудь деловитый muzhik или baba, а еще чаще rebenok, ловко выхватывавший из завалов обувку, мгновенно надевавший ее и исчезавший в дверях. Однако стоило мне потянуться к тому месту, где виднелся край подходящей человеку обуви, как остальная буквально обрушивалась, начисто лишая меня способности ориентироваться.

Пожилая Bäuerin mit Tschugunok kaschi наконец стала проявлять признаки кооперативности и молча указала пальцем на какую-то часть обувного завала.

-Danke, nette Frau. - Улыбнулся я ей, как учили в школе, и проследил за ее взглядом. Каково-же было мое удивление, когда на месте, где еще секунду назад ничего, кроме десятка старых детских сандалий не было, стояли ботинки, однако не совсем соответствовавшие моим ожиданиям: вместо моих Kampfstiefel здесь находились совершенно новые с иголочки спортивные полуботинки, всем видом своим желавшие сказать о том, что еще до того как у них оторвутся все лямки, треснет подошва, а еще раньше порвутся шнурки.

-Извините, - сказала krestianka в ответ на мое невысказанное удивление, - но это хорошие сапоги, в них недавно приехал Павлик, а сейчас он топит баню и ему они пока не нужны. Обычно он оставляет их рядом со своим вещмешком, но я решила прибраться в избе и сложила обувь к обуви. А в ваших ботиночках спозаранку батюшка наш поехал по дрова.

"Um Gottes Willen!" - Только и промелькнуло в моем сознании.

Добрый родич-глаз

Искусству убивать взглядом меня научила собственная дочь... - История об абсолютоугодном оке.

понедельник, 21 сентября 2009 г.

Засилье ложных образов и связей

Засилие ложных образов, которыми характеризуется культура вербальной коммуникации, наряду с непривычкой (или отсутствием навыка) видеть существенные отличия между маловразумительным лепетом и языком дакинь, делает приверженцев "поэзии" подверженными беспрепятственной манипуляции со стороны инстанций общественного договора.

Внешняя формальная схожесть и "обилие образов" может давать опьяняющий эффект и приводить к головокружению от успехов в области понимания и распознавания смыслов и межсмысловых связей, в то время как о каком-то особом успехе или о действии, "недоступном остальным", в этом случае, разумеется, нельзя вести разговор. Определение смысла и построение связей на нескольких уровнях вербальной коммуникации по-сути неотъемлемая характерная черта, присущая такому устройству как человек. С другой стороны, всякая логоцентрированная конструкция по-определению несет полный набор элементов, позволяющих задействовать эту характерную черту. Помимо этой двусторонней "своеобычности" работы со смыслами, следует отметить и то обстоятельство, что распознавание "скрытых" смыслов и интенций никоим образом не равносильно наличию у распознаваемого благих или нужных качеств, находящихся в согласии с телеологией и правилами пиетета праедестинаций.

Напомним, что телеология, праедестинация и сила праведности ни в коей мере не являются тем, что можно и нужно ставить под сомнение.

Еще раз подчеркнем, что распознавание "скрытых" смыслов поэзии технически тождественно чтению перфокарты, которое производит машина. Распознать все до последнего образы и смыслы конкретного текстового блока на родном языке может любой человек. То обстоятельство, что эту "перфокарту" "прокомпостировало" нечто, являющееся не-машиной и не связанное отдельной спецификацией (в противность машине, считывающей данные), может сколь угодно "будоражить" воображение, но никогда не приведет ни к трансформации машины, ни к унии с не-машиной, ни к неадекватному действию.

Собака или кошка, согласно общепринятому мнению, "видят" двухмерные изображения, имеющие определенную информативность для человека, как монотонный бессмысленный узор. Однако, это профанное мнение не учитывает того, что собака и кошка обладают иными экзистенциальными измерениями, только часть из которых совпадают с известными человеку, и в двухмерном орнаменте они видят много больше, чем вмещает в себя любая так называемая трехмерная структура, из чего не следует заинтересованности в серьезном внимании к примитивным смыслам и интенциям, из которых сложена информативная "матрица".

Это можно сравнить с инструментальной музыкой, время в которой остановлено и каждый звук инструмента является дверью, ведущей в следующее "пространство", причем топология переходов не представляет для слушателя "будоражащей тайны" сама по себе, а картография интересна отнюдь не ложной "неизведанностью", а тем более "недосказанностью".

Пропаганда недосказанности (которая действительно неотъемлема от поэзии, что не делает ту "особой" или "хорошей") следует тому "мифу" массового сознания, согласно которому, абсолютная реальность не может быть выражена словами. Аналогичному заблуждению следуют и пресловутые методы апофатического "богословия".

Излишне подчеркивать, что абсолютная реальность не может быть выражена абсолютно никак - ни отрицанием, ни безмолвием, ни уверенным утверждением, а недосказанность в свою очередь оттеняет отнюдь не абсолютное, но реалии промежуточных миров, которые могут и должны выражаться досказанностью, пусть даже та находится за десятой по счету дверью. На тот случай, когда человек не может открыть какую-то дверь, суккубология предлагает простое и в то-же время элегантное решение на основе заведомо проигрышного выбора: пусть он расчеловечится или возвращается к себе домой, поудобнее устраивается в лоханке и предается грезам тургеневской девушки.

воскресенье, 20 сентября 2009 г.

О миннезингерах и поэзии

Некоторые исследователи считают современную поэзию наследницей миннезингеров, однако это не соответствует действительности, и вот почему.

Для начала отметим, что само ремесло миннезингеров является результатом деградации более древнего песенного рода занятий, который в свою очередь заимствовал наиболее доходчивые внешние атрибуты камлания. Миннезингеры использовались на территории западной Европы для истребления дохристианских обычаев, почему и сами миннезингеры были впоследствие изгнаны католической церковью. Аналогичный процесс происходил и на Руси, где церковь использовала так называемых скоморохов.

В средние века у нас было несколько резиденций на территории Евразии и скоморохи нередко досаждали нам, пытаясь прорваться через укрепления, в связи с чем мы установили дополнительные так называемые грозовые башни, которые собирали гром во время непогоды, а затем, стоило скоморохам выползти из убогих норок, поджаривали их в автоматическом режиме.

Позднее мы модифицировали башни для работы с поэзией, что потребовало незначительных финансовых влияний. Дело в том, что поэзия развилась на основе языка, созданного исключительно для написания технической документации по самым разным отраслям науки и искусства. Естественно, что песня ни в коей мере не является "озвученным словом" ни такого языка, ни сложенной из него мусорной поэзии.

Если определенные песенные жанры, за исключением нестерпимых миннезингеров, единственный смысл которых состоял в пропаганде лицемерия и конформизма, достойны аудиции, то в случае с поэзией ситуация, к-счастью, значительно более проста.

С точки зрения феноменологии поэзия представляет собой прямоугольники, напичканные с видимым старанием словами, причем без соблюдения основных правил паззла, которые лежат в основе современного языка. Рассчет бумагомарателей состоит в том, что найдутся простаки, которые вполне честно готовы разгадывать чернильные пятна, демонстрируемые первым встречным - при том, что образы и смыслы этих пятен примитивны, а способ исполнения дурен.

Суррогат, который представляет собой поэзия, излишне сравнивать с чем-то действительно важным, например со святой бессмыслицей, под видом коей из уст в уста перетекают иерограммы энохийского диалекта, или с таинством протяженностей субгравитонных тоннелей; это незачем делать, поскольку мусорный суррогат не стоит и одного мгновения интеракции с самыми простыми земными феноменами. Намазав губы медом и положив голову на леток улья, вы узнаете и сделаете стократ больше и лучше, чем мегатонны суррогатов, не нужных никому и нигде. Мы подчеркиваем - не нужных никому и нигде - они представляют собой такой-же лишний материал как и сам человек, в свою очередь являющийся побочным эффектом исполняемой функции. Только в случае, если сама функция требует принесения жертвенной пищи в виде суррогата, производство поэзии может быть полезным, однако при этом стоит помнить, что скорее всего вы неправильно понимаете смысл жертвенной пищи и, возможно, стремитесь подменить ее чем-то другим, как в случае с пчелою, пьющей нектар уст, а вместо этого ей подносят какие-нибудь тонкие отбросы, на которые, по-большому счету, надо отвечать симметрично.

Концепция симметричного ответа легла в основу модификации грозовых башен и снабжения их функционалом манипуляции сознанием. Доходя до башни, группа поэтов разворачивается и отправляется хлебать помои из лохани, предусмотрительно вынесенной на противоположную сторону земли.

суббота, 19 сентября 2009 г.

Необусловленная дукха

Как мы уже указывали, дурное качество (дукха) бытия находится в прямой зависимости от того, что это есть бытие - и бытие проявленное. Дурное качество не является принадлежащим к сфере морально-этического суждения, но представляет лишь констатацию факта онтологической недостаточности и ущербности явленного и формального на фоне небытия и полного отсутствия... См. далее - Дукха - учение о дурном Бытии и благе Небытия

пятница, 18 сентября 2009 г.

Дядя Степан и Милиция

-Пожалуйста, - обратился Степан к милиционеру, - наденьте на преступника наручники, а то у меня уже начинает затекать позвоночник.

Сам он стоял в той позе, в которой застали его служители порядка несколько часов тому назад, когда прибыли по вызову случайных прохожих. Коленом Степан прижимал к земле здоровенного, но рыхлого детину, все преступление которого состояло в том, что он сначала косо посмотрел на Степана, а затем, подчиненный его титанической волей, механически расставив руки, перегородил дорогу, чтобы потухшим безжизненным голосом попросить копеечку.

Степан - бывший милиционер - хорошо знал, что у людей в форме должны быть наручники. Это приспособление довольно дорогостоящее и служителю порядка выдается в единичном экземпляре под расписку, так что в спорных случаях, когда преступник ловится на стыке территорий враждующих отделений, никто не спешит его фиксировать, дожидаясь полного сбора милицейских машин.

Тонированное стекло милицейского бронемобиля с тихим жужжанием опустилось и Степан, приподняв глаза, встретился ими с напарницей уже знакомого ему милиционера. Спустя минуту та покинула фургон и положила руку на кобуру. Из-под расстегнутой шинели ярко белел кружевной лифчик, удачно выделявшийся на фоне ровного загара, а мускулистый живот вселял уверенность, как хорошая стена.

-Можете отпустить его. - Спокойно обратилась она к Степану. - Не волнуйтесь, он никуда не сбежит.

С этими словами она поморщилась и направила на преступника взгляд, выстреливающий гипнотические лучи, которые на низких настройках оставались вполне безвредными, хотя и полностью лишающими жертву способности к сопротивлению.

-Ну хорошо, - официальным тоном обратился к степану милиционер, - садитесь в машину. В отделении вас попросят дать показания, отягчающие вину потерпевшего.

С этими словами он кивнул на преступника, вид которого был плачевен. Его зрачки сошлись к переносице, а с безвольно опущенной губы капала желтая слюна, оставляя на пыльном асфальте темные с золотистой каемкой пятна.

-Госпожа милиционер... - Полувопросительно обратился Степан к стражнице порядка, интуитивно повысив ее в звании, но та слегка улыбнулась и покачала головой.

-Госпожа и милиционер - понятия между собой несвязуемые по роду. - Сказала она. - Сослуживцы обращаются ко мне просто по званию, а вы называйте милицией.

-Госпожа милиция, - поправился Степан, - у меня фабрика стоит, рабочие бастуют. Может поедемте туда?

Милиция хранила молчание и Степан волей-неволей очутился в бронемашине. Только когда та тронулась, выяснилось, что подследственному в ней места не нашлось - бедняга бежал чуть позади, немного отклонившись назад и вытянув руки по швам, словно был связан тонким невидимым шнуром.

-Я вижу, - промолвил Степан, покосившись на стрелку спидометра, - что наша скорость достигает ста шестидесяти миль в час, но этот человек сзади не отстает.

Милиция побледнела, как будто делая над собой усилие, чтобы не врезать сидевшему рядом Степану.

-Человек, - уклончиво сказала она, - в обычной жизни использует свой мозг только на десять процентов.

-Понимаю. - Кивнул Степан. - Обычная скорость человека шестнадцать миль в час, но если умножить ее на десять...

-То и получится сто шестьдесят. - Вставил милиционер, на мгновение отвлекшись от баранки. Милиция вздохнула и устремила взгляд в окно.

Изалека отделение напоминало приземистую обнесенную массивными стенами крепость, на крыше коей плотно выстроились антенны самой причудливой конструкции и невероятного назначения, но когда бронемашина оказалась на вершине холма и открылся обзор, выяснилось, что приземистая крепость была крышей многоэтажки, населенной каким-то сбродом. Балконы строения оказались неумело декорированы разноцветным бельем и разным хламом; бронемашина ускорила ход, чтобы не останавливаться в этом неприютном месте, а Степан подивился силе воображения, которое превратило было высотный дом в крепость милицейского отделения.

Настоящее отделение располагалось под землей, но въезд для бронемашины был вдалеке от главного входа, представлявшего собой умелую инсталляцию "под старину". Нырнув в заросли, средство передвижения мгновенно очутилось в бетонном тоннеле, освещенном зелеными лампами.

-Большинство милиционеров, - объяснила милиция, - дальтоники и им все равно.

Внутри отделения преступника приковали цепями к масляному радиатору, а Степану предложили удобное кресло прямо под портретом Ленина, написанным вскоре после покушения, когда Ильич вышел погулять во внутренних областях московского Кремля.

-Ленин все это предусмотрел. - Бросив на Степана подозрительный взгляд, строго сказал дежурный. Степан улыбнулся и смущенно покачал головой.

Зажглась электрическая лампочка над дверью, в которой сразу появилась милиция. Видно было, что она только что принимала душ. Не произнося ни слова, она быстро подошла к подозреваемому и молниеносным движением каблука раздробила тому лодыжку, а потом в прыжке другую.

-Действовать по-ленински всегда и во всем - такова вся полнота закона. - Торжественно покосившись на портрет, произнесла она. Ленин в ответ сделал шаг, прищурился и сложил ручки на груди.

-Ильич... - С благоговением воскликнул Степан, но его остановила милиция.

-Не произносите этого слова! - Злобно зашипела она. - Ильич... Не смейте так называть Ленина, чье имя повторяем мы - имя звонкое, это имя гнева, сочащегося на наших устах. Не пытайтесь обманывать себя. Повторяйте за мной четко и ясно: Ленин, Ленин, Ленин!

Ее губы заблестели и в это мгновение Степан заметил под разметавшимися юбками на смуглом бедре татуировку в виде октябрьской звезды.

"Неужели это правда... - Пронеслось в его сознании. - Существование Ленинской Гвардии это не выдумка. Люди из органов..."

-Мы не имеем отношения к органам! - В ярости сжав кулаки, резко сказала милиция. - Мы не из них.

С этими словами она легко оттолкнулась от пола и неподвижно повисла в воздухе, а гримаса ярости на ее лице исчезла, сменившись таинственной улыбкой.

-Это государство, - послышался голос милиционера, вооруженного дубинкою и блокнотом, - мертво; вы убили его - вы и я. Когда его вскрыли, то выяснилось, что никаких органов не было. Тогда мы приняли решение отомкнуть от общей массы и составить обособленную группу, более не прикрывающуюся термином "органы". Связь с несуществующим ослабила бы нас. И хотя мы по-прежнему владели бы значительной силой и не ведали гибели, вся наша деятельность была бы навсегда отмечена печатью несбыточности.

-Он говорит правду. - Вкрадчиво подтвердила милиция. - Но в других отделениях существуют и приверженцы противоположных течений. Они наблюдают за нами, впрочем также как и друг за другом. Поэтому столь важно продолжать работать как будто мы из органов.

-Давайте начистоту, - обратился к Степану милиционер, - вы нам нужны как донор клетчатки и лучше будет сразу договориться, что из этого помещения вы уже не выйдете.

Милиция опустилась рядом со Степаном на пол и положила ладонь на его плечо.

-В нашу задачу, - сказала она, - входит оживить Ленина, вернуть его в работоспособное состояние. Мы не предполагали, что он умрет хотя бы до конца XXI-XXII века, а его трагическая гибель в 20-х годах XX была полной неожиданностью. Наши рассчеты не могут принимать во внимание каждую такую погрешность. Думаю, что вы как человек цивилизованный и воспитанный на идеалах культуры Пушкина и Чайковского...

-...также как и культуры Шекспира и Моцарта. - Уточнил милиционер, внимательно слушавший милицию.

-Да, - она серьезно кивнула, - также Шекспира и Моцарта, как человек, знающий толк в языках, таких как суахили и латынь, не можете не пойти навстречу высокой науке. Пожалуйста, опуститесь на колени и поклонитесь мне, но сделайте это так, чтобы Ленин видел чистоту вашего намеренья.

Влекомый невиданной силою, Степан сполз с кресла и коснулся челом половиц, а пальцы милиции сию-же секунду вонзились в затылок, чтобы разрушить мозжечок. Затем она причудливо изогнулась и повисла в воздухе ногами вверх, припадая губами к устам мертвого Степана.

четверг, 17 сентября 2009 г.

Бесология vs Демонология

...Трудно сказать, что сыграло с РПЦ злую шутку - молодость ли автора книги или систематическое пренебрежение догматикой в широком смысле - как в аспекте ее изложения, так и недопущения вольных интерпретаций, - но несомненно одно: в попавшей к нам книге (К. Пархоменко, "Об Ангелах и Бесах") как ни в какой другой продемонстрирована поистине преступная халатность.

среда, 16 сентября 2009 г.

Любознательный царевич

Мне поведали историю об одном царевиче, который с юных лет своих взял за правило не терять времени зря, а вместо этого преуспевать в искусствах, чтобы найти подход к тайнам земли и неба.

Он очень быстро научился у своего наставника приемам китайской алхимии - а наставник был китайцем, если вы еще не поняли. В результате этого поистине чудесного обучения его волосы сделались устойчивыми к седине, а крупные морщины, которые бывает осаждают неприступную крепость лица, так и не появились.

Никто не знал, сколько царевичу на самом деле лет и кто из его отцов является его дедом, а кто ребенком. Эта двусмысленность в делах государственных привела к сокращению численности населения до четырехсот миллионов и значительному урезанию бюджета, но поскольку царевич применял свои познания во благо людей, не было никого, кто ушел бы обиженным.

Царевич почти доподлинно установил свое настоящее происхождение от небесного царя и объявил по всей стране бессрочные выходные дни, в ходе которых гражданам выдавали сытное пропитание и билеты в театр.

Но однажды в стены царского дворца постучал довольно невзрачного вида старикашка, который оказался вовсе не гражданином страны и едва мог изъясняться. Появившись, старикан немедленно потребовал встречи с царевичем.

Смекнув, что странный человек послан его истинными родителями, царевич велел ввести его.

-Я старик, - блеснув неожиданно оживленными глазами, сказал старик, - а ты кто?

-Я царевич. - Скромно отвечал царевич на этот вопрос.

-А по-моему ты говно. - Заключил старик и попросил стул, так как ноги его уже не держали. Но царевич призадумался и в замешательстве не дал старику стула. Дело в том, что одним коротким замечанием старец осуществил окончательное пробуждение царевича, который ясно увидел все прошлое и будущее в целокупности и осознал, что действительно является говном.

-Как-же я мог забыть об этом. - Побледнев, выдавил он из себя. - Я всю жизнь посвятил занятиям, которые мне по-природе совершенно не свойственны, и ни разу не вспомнил, что был послан из говна, слеплен из слизи сточной канавы, послан сюда всемирным говном, лежащим под этим и только этим миром, миром не-говна, я был снабжен однозначными инструкциями, но забыл о том! Как-же мне возвращаться без хорошего известия о выполнении миссии?

Расстроился тогда царевич и пообещал себе больше не забывать о задании. Перво-наперво издал он декрет о запрете хлорки и прочего антиговняного материала, ну а дальше дело приняло стремительный оборот - скоро разрушили все очистные сооружения и говно вышло из своих теснилищ, потихоньку отвоевывая себе место под солнцем.

Что-же произошло с царевичем, когда дело пошло на лад? Вот что: к его волосам вернулась седина, а лицо стало быстро покрываться не только страшными морщинами, но и безобразными язвами, источающими трупное зловоние. Прошло всего несколько минут с момента окончательной победы, когда тело царевича расползлось в слизистую массу, которую никто не решался убрать, покуда она сама не высохла до корочки или тонкой пленки.

воскресенье, 13 сентября 2009 г.

Приключения дьявольского виноградаря

У одного виноградаря был сад-огород, а батраков на нем работало сорок голов, а чтобы не платить батракам, виноградарь взял себе в совладельцы саму пресвятую Богородицу.

-О Пресвятая Дева! - Восклицал он, желая проклясть какого-нибудь батрака за нерасторопность. - Пусть малого сего сию-же минуту скрутят дьяволы и порежут на части его, ибо сухие ветви да жердь всякую побросал мерзкий сий в беспорядке.

А сам виноградарь уж очень любил во всем надлежащий порядок и вещи складывал в особой последовательности, за что хозяйство славилось образцовостью и служило другим хозяевам в пример.

Вот как-то раз один батрак поломал давилку и его четвертовали, а виноградарь с тоски принялся что было сил присасываться к мехам и пьяным подолгу рыдал где-нибудь в саду.

-Зовите меня теперь Тупая Пизда! - С гневом потрясал он кулаком. - Я вас всех ненавижу!

С этими словами собрался он в дорогу и босиком отправился искать просветления в лес, где удача сопутствовала группе лесных бродяг, называвших себя аскетами-костеглотателями, потому как ловко они управлялись с костями, глотая их целиком. А кости они добывали из могил, подчеркивая свою асоциальность и отверженное положение.

И видит на подходе к заветной поляне виноградарь поистине дивные вещи, как будто стадо баранов движется, но бараны-то величиной с добрую лошадь, а всадники в металлических седлах сидят неподвижно, лиц их не видно, но в фигурах что-то зловещее. За баранами идут как бы козочки, но тоже весьма величавые, а за теми следуют словно бы рабы на цепной привязи, и рядом с рабами идут бесы. Приглядевшись внимательно к рабам, виноградарь прямо обомлел - цепи-то оказывается были пропущены у них сквозь гениталии, а бесы только дергают за цепь и смеются. Смекнул тогда виноградарь, что перед ним какая-то процессия грешников и стал медленно пятиться, не желая быть увиденным в подобной компании.

Долго-ли, коротко-ли, очутился он на совсем уж заброшенной дороге и решил, что дальше не пойдет, стал раскладывать вещи из мешка заплечного по земле. Свечек понаставил прямо в траву, разлил зачем-то воск, а потом осторожно достал фломастер и бумагу, после чего принялся сосредоточенно чертить... А ежели кто не знает, то я скажу, что для черчения нужна особая твердость руки и природный талант.

После того, как он изобразил должным образом все необходимые фигуры и зажег свечи, мир перед ним стал мерцать.

"Рокочущий ветряной веер реет в вершинах, а на знойных пальцах полуночи светятся бриллианты." - Прозвучал голос виноградаря.

"Я вызываю перестройку реальности - в заброшенном времени и забываемом месте, где сходятся драгоценные нити эха. Мерцает видение - на месте дороги обозначается петля реки, шелестящей в блестках внизу долины, из земли вылезает строение - это каменная часовня неизвестной конструкции - чтобы взорваться огненным глазом летящего на меня тепловоза; роскошная зелень буйного леса стеною темнится, тотчас обращаясь угодьями прерий; тянущиеся колонны, темноватые обозы военных неустановленной пространственно-временной принадлежности, выглядящих как римские легионеры, но при свете карманных дозиметров оказывающихся солдатами из преисподней. Лунный диск также прелестно мерцает, сладостно перетекая в солнечный, а затем превращаясь в серп чего-то еще, перевернутый и перечеркнутый серп, бешенно жнущий в небесах какой-то свой славный, никому не известный урожай, но лишь на секунду."

"Кричит чумовая ночная птица, украшенная марципаном звона далекого колокольчика; через мгновение это уже жаворонок, долгой песнею радующий ухо застывшего в изнеможении путника; иль это утка, воскрицающая полную неизбывного ужаса глаголицу своего косного языка? Или это тридцать тысяч кузнечиков, возникающих в благоуханной ночи сентября? Или дикая кошка вызывает рев ополчения тварей столь-же невидимых, насколько и отвратительных видом и звуком их? Трещащая тишина запустения прорезана скрипом уключин - из ниоткуда в никуда; из неначала дороги в отсутствующий конец целеустремленно влачится процессия майского дерева, но в конце этого такта она выглядит уже как стая - это дикие волки стреляют огромными прекрасными глазами, чудесной походкою летя по тропам звериным. Сложно заметить в мерцающем мире хотя бы одно вкрапленье неправды."

Произнеся эту речь, он вытягивает перед собой одну руку, за которую его немедля цепляет дьявол и тащит вон из внутренней области начертанной печати.

"Хорошо, - говорит виноградарь чуть помедлив, - несите меня на самое дно вашего ада."

Так и утащили его и что было дальше, никто бы не узнал, если бы виноградарь сам не дал знать о себе. А появился он как бы из воздуха, но немного раньше по времени, словно бы еще до того как давилку тот батрак поломал, и вот идет шагом весьма яростным прямо к батраку. Стремительность он набрал немалую за время своего адского путешествия, так что бедняга даже не успел исторгнуть возгласа ужаса.

А Богородица благодарно все это время смотрела на своего компаньона, который таким образом не подвел ее и показал мощную хозяйскую жилку.

суббота, 12 сентября 2009 г.

Ложная утвердительность

Говоря об отрицании [дурного бытия], нельзя было бы не затронуть и такой широко рекламируемый продукт как "утверждение", обладающее гипнотической притягательностью для тех лиц, которые желали бы видеть свое мировоззрение "традиционным"... См. далее - Дукха - учение о дурном Бытии и благе Небытия

Старания отдельных энтузиастов

Все частные случаи социальных систем основаны на общей системе общественного договора, поддерживающего и саму объективную реальность. Фундаментальным принципом объективной реальности является полная зависимость ее функционала не от удачных конструктивных особенностей, заложенных в фундамент, а от энтузиазма отдельных участников... См. далее - Дукха - учение о дурном Бытии и благе Небытия

среда, 9 сентября 2009 г.

Человек, который жил в гиблом месте

Помимо удачных мест и времен существуют менее удачные, которые могут располагаться в непосредственной близости от первых. Менее удачное место в чувственно-эмоциональном преломлении является "неуютным". В то время как удачное место (таковыми являются, в-частности, так называемые места силы) может выдержать любое вмешательство враждебной или неквалифицированной среды без утери свойственной этому месту притягательности и в равной мере выглядеть гармонично как помойка и как разбитый по правилам искусства сад, неудачное место будет выглядеть неуютно, негармонично, попросту неприятно в любом случае; плоды, выращенные в нем, не будут радовать гортань, а цветы не смогут осчастливить ни видом, ни ароматом.

Тем не менее, всякое сознание, в том числе формально низшее, обладает возможностями для настройки согласия с любым местом, в том числе неудачным. Человек в двадцатом-тридцатом поколении находит подход к месту, которое уже знает его так-же хорошо, как и он его. Духи места в некотором смысле доверяют ему, а доверие их очень хрупко.

Неподалеку от одного из тех мест силы, которые я систематически контролирую каждую ночь, расположено удивительное гиблое место - я сам давно выработал привычку обходить его стороной и поэтому во время каждого обхода мест силы обязательно прохожу через это гиблое место по нескольку раз.

Надо заметить, что сам я не могу попасть под воздействие места и времени, находящихся в мирах творения, поскольку представляю собой место и время par excellence, репрезентируя основу и центр сути вещей. Всякое место и вреия подчиняются мне.

Несколько дней тому назад я обратил внимание на странные вещи, так например, парадный вход в то гиблое место, о котором чуть выше, оказался трудолюбиво вымощенным белесым булыжником, что выглядело достаточно красноречиво в местности, которую в целом можно охарактеризовать как удаленную от центров цивилизации. Пройдя немного по гиблому месту, наполненному раздражающим светом и извращенными звуками гиблых насекомых, а также невесть откуда берущимися запахами то горелого пластика, то иссохшей земли, я увидел огороженную омерзительную площадку, на которой происходило нечто настолько гадкое, что мне стоило бы внутренне содрогнуться. Какой-то пожилой человек забрался на верхушку непонятного сооружения, подрагивавшего на зловонном ветру наподобие нелепого огромного паука.

Слова, которые произнес старик, могли бы показаться в другой ситуации вполне здравыми. Вот как он объяснил все происходящее:

-Я строю деревянный дом.

Приглядевшись, я действительно уловил в конструкции некоторые базовые признаки "дома", которые, однако, были настолько-же далеки от всего, что существовало в реальности, как само гиблое место.

Тук-тук-тук



Учебный кинофильм, иллюстрирующий целый ряд парадигм Национал-Суккубизма, в-частности положения об эффективности демонического делания, о досказанности и о независимости действия демона от любых условий, которые прилагаются к нему наподобие канвы. Так, например, в ограниченных сознаниях людей могут происходить "подстройки" под смысл демона, базирующиеся на актуальном человеческом дискурсе и опыте, что не мешает человеку полностью и совершенно непонимать мотиваций, способов и смысла всего, что происходит во исполнение демонических задач.

Клип составлен из кадров первого эпизода х/ф Kowai Onna, два последующие, впрочем, не представляют собой ничего кроме пустого материала, располагающего к контемплативной ретроспекции эстетики и эффективности первого. В эпизоде показана непростая борьба современной женщины за выживание, в ходе чего ей предлагается пройти путь к осмыслению проблемы онрио, живущих среди людей, однако демонический прорыв, смело демонструемый в фильме, ставит под сомнение самобытность онрио, являющихся игрушками и одновременно жертвенной пищей блистательной демонической охотницы, магия которой сильна и сопротивление коей в любом случае бесперспективно.

понедельник, 7 сентября 2009 г.

Пропаганда недосказанности и внутренней изюминки

Одним из наиважнейших инструментов в руках врагов реальности является недосказанность, которая на первый взгляд имеет весьма серьезные основания в том, что эти враги далеки от истинного источника знаний и обладают скованным, а то и больным языком. Не нужно, однако, впадать в крайность и смешивать недосказанность с мнимой приторностью речей, которая апеллирует к чувственности, в то время как недосказанность к интеллекту.

В действительности косноязычная приторность речей по форме своей прямодушна и груба, тогда как недосказанность ассиметрична, но, как известно, любой демон может мгновенно переноситься в довольно отдаленные места и одновременно внимать обеим частям этой так называемой симметрии (об истинных масштабах и функционале которой существо не имеет представления пропорционально своему положению в космической иерархии), которую пытается хитро поставить себе на службу недосказанность. А потому это великое оружие в руках врагов реальности по-сути ничто иное как плод их воображения, разламываемый наподобие хрупкой спички или растворяемый наподобие снежинки.

Демоническая сущность в своем действии вовсе не склонна ко всякого рода недосказанности, напротив, точно также как пряма и несгибаема воля, прямо и несгибаемо слово. Недосказанность между своего рода объектами одного поля интересов является не то чтобы недопустимой, а поистине невозможной. Двумя такими "объектами", между которыми не бывает недосказанности, являются субъекты демонической унии. Обратим внимание на то, что подобное правило уже не приложимо к случаю, когда уния не демоническая либо когда она демоническая только наполовину. Досказанность относительно абсолюта либо иллюзии можно считать невозможной. Поскольку она является неотъемлемым атрибутом унии, следует вывод о том, что уния с абсолютом или иллюзией также является иллюзией. Как мы уже отмечали, всякая другая протяженность, располагающаяся за непреодолимым для существа одного мира порогом, по всем признакам аналогична Абсолюту. Уния возможна для сторон, принадлежащих к одной протяженности, если не сказать одному роду. В протяженности их отношений и существует досказанность, тождественная единообразию взгляда и прочим формам согласия.

Поэтому демоническое действие для объекта, который по всем признакам не имеет демонического качества, неизбежно представляется тесно связанным с недосказанностью, внешние проявления которой и копируют враги реальности.

...Легко заметить, что пропаганда недосказанности идет рука об руку с упрочением веры в так называемый внутренний мир, к которому апеллирует целый ряд дисциплин профанного "знания", в-частности "знания о человеке", это например такие ложные дисциплины как психология и религия, не жалеющие средств на то, чтобы стойко приравнять не только недосказанное, но и недодуманное к чему-то наиболее важному и ценному, полагая таким образом наличие "за душой" особой индивидуальной "изюминки", которая сразу-же обесценилась бы, стоило вывести ее на чистую воду без недомолвок. В действительности этой задаче служит мнимое "извлечение на свет" всякого рода грехов и "бессознательных воспоминаний/интенций", единственной целью чего является фабрикация завышенной оценки тому, что не может и не должно быть извлечено из предполагаемых глубин. Нет нужды подчеркивать, что все это по сути ничто иное как бесцельная (то есть не попадающая в цель ввиду отсутствия понятия о ней) имитация - но имитация не примерных образцов, а секундарных культурантропологических паттернов.

Во-вторых, извлечение на свет мнимых грехов и бессознательных интенций служит задаче их полной легитимизации и ввода в повседневный обиход на регулярной основе, но здесь опять-же нужно указать на то, что результирующее ухудшение ситуации и мнимая инфернализация культуры носят сугубо профанный и антитрадиционный характер как принадлежащие исключительно экзистенциальному пласту лишнего материала, в то время как демоническое делание, в том числе в эсхатологических аспектах, вовсе не нуждается в какой-либо помощи со стороны бессильных и неквалифицированных элементов, тем более обитающих в каком-то другом мире.

суббота, 5 сентября 2009 г.

Один день Оксаны Леденец

Оксана Леденец открыла глаза и посмотрела в окно. Ее нисколько не беспокоило отсутствие воспоминаний о вчерашнем дне, равно как и позавчерашнем и всех остальных.

Она подошла к окну и долго глядела вниз, перегнувшись через стекло. Внизу после дождя оставался пузырик на луже, заливавшей несколько смежных дворов.

Он был похож на голову земноводной твари или чудовища и Оксана внутренне напряглась, слегка наклонившись вперед и готовясь к прыжку.

"Достаточно ли я была звероугодна в жизни моей?" - Сорвалось с ее застенчивых губ.

Влекомая подавляющей силой она вывела на прогулку свой круп и через арку проследовала на людный проспект.

У молодцеватого человека в модной фуражке отвисла челюсть при виде ее, а его спутница тесно сжала коленки и согнувшись подле водосточной трубы ожесточенно терла лобок, потому что такой нарядной девушки, как Оксана Леденец, в городе не видел никто.

Но сама она не обращала внимания на заискивающую толпу, а с изумлением уставилась на трамвай, видя в нем совокупность линий и точек. Трамвай выгнул спинку и ударил в литавры получивших второе рождение колес.

Оксана проследовала на железнодорожный вокзал и купила билет до Пустоты.

Машинист в смятении протирал очки и из толстых пальцев его, покрытых мазутом, они выскользнули.

-Прошу вас, - голосом, который стал ломаться, обратился он к ней, - надеть очки, дабы причастились они к этой красоте!

-Не налезут. - Спокойно сказала ему в ответ Оксана Леденец и забралась в почтовый вагон.

Она вскрыла один пакет, а затем другой, попробовала содержимое третьего и до отвала наелась письмен, после чего устроилась у окна, засунув за щеку сладкую сургучную печать.

Пассажиры соседних поездов, опуская глаза и смущаясь, выскакивали из окон, некоторые попадали прямо на рельсы и там превращались в кашицу под ногами других, когда третьи уже повисали в самом низу гроздей.

На одном долгом перегоне, когда сонная нега сковала все население нашего городка, Оксана по доске разобрала пол и прыгнула на пути, по которым стала быстро забираться, как по стремянке, но затем пути перевернулись и оказалось, что Оксана Леденец спускается вниз головой.

-Зовите меня просто А и О. - Сказала она в сторону, словно возобновляя недавно прерванный телефонный разговор, и в тот-же миг исчезла.

И всяк поражался, любое сердце счастливо замирало, когда исчезала Оксана - раз за разом проходя через то. Среди ее заключительных слов нет ни одного повтора, хотя не было никого, кто смог бы заметить повтор.

-Никого не прощаю. - Бросила она, не оборачиваясь на пороге Пустоты.

-Я еще не закончила. - Звучали последние слова еще несколько мгновений, в течение которых сохранялся видимый и невидимый мир за ее спиной.

-Все, кто меня обожает, за мной! - Находя живой отклик в сердцах, звенел ее зов, а его передавали от места к месту маленькие, почти камерные, колокольни.

В некоторых случаях ее прощальные слова звучали как уловка, художественный прием или милая шутка, например она советовала всем левшам стать правшами и недвусмысленно заявляла, что пшеница отныне будет куницей.

-Все, что я сегодня говорила, проверенная временем правда. - Покачала головой Оксана Леденец, прежде чем навсегда исчезнуть.

-А если бы я сказала, что я ничего не говорила, то вы поверили бы? - Язвительно ухмыльнулась она, покачала бедрами и навсегда скрылась из поля нашего зрения.

-Было ли вчера и будет ли завтра, кто я и откуда пришла? - Два вопроса оставила на суд общественности Оксана Леденец, упоминаний о которой после этого случая история для нас не сберегла.

-Если мне не видеть света, то пусть и небеса падут на землю!

-Каждой птичке и каждому семечку - зеленая улица!

-Ловите селедку на удочку, а за бабочкой ходите с сачком. - Терпеливо давала Оксана инструкции, прежде чем исчезнуть.

-Представьте на миг, что меня не будет! - Вместе с нею скорбила вселенная, в которой только начал звучать этот музыкальный голос и вот уже исчезает.

-Не было больше конца. - Загадочно улыбнулась Оксана, растворяясь в безраздельном мраке.

пятница, 4 сентября 2009 г.

Дописьменная эпоха

Говоря об истории русского языка, нередко указывают на некую "дописьменную эпоху", которая непосредственно предшествовала началу решительной деградации древнерусского и его превращения в современный язык. Нет нужды указывать на то, что на дописьменную эпоху, смутно понимаемую как всю историю, предшествующую "крещению Руси", нет и не было ровно никаких оснований, потому что письменная эпоха у всех индоевропейцев имелась в наличии не позднее 3-4 тысячелетия до н. э., а то что было раньше, вряд-ли можно назвать отсутствием письменности.

Превалирование фонетического письма подразумевает относительную завершенность процесса деградации иероглифического. Как правило, сначала редуцированные графемы образуют то, что нам и известно как "алфавит", с совершенно определенными целями, заключающимися в удобстве записи иностранных слов, равно как и обучения иностранцев своему языку, но впоследствие область применения "алфавита" неуклонно расширяется, например, с его помощью могут обучать грамоте каких-нибудь малообучаемых членов социума, использовать для всякого рода [ложной] унификации. В конечном счете на помощь "алфавиту" приходят так называемые неблагополучные историчесские периоды, для которых характерны "социальные потрясения" и общее снижение качества генофонда.

Известные ныне "алфавиты" - из наиболее распространенных это латиница, кириллица и деванагари (напомним, что Индия находится на втором после Китая месте по численности населения, которое официально пользуется деванагари - как в целях повседневного общения на хинди, так и в узко специальных областях, где по-прежнему может использоваться санскрит) - являются поздними результатами деградации палеоиндоевропейского алфавита, который был универсальным плодом деградации иероглифической письменности. Палеоиндоевропейский алфавит представлял собой систему рунических знаков, для которых по целому ряду причин прагматического характера было характерно преобладание строгих прямых линий и углов. Это было неизбежно в виду нацеленности алфавита на универсальное применение. Одни и те-же знаки должны были легко наноситься на различные поверхности в походных условиях без использования надлежащего инструментария и чернил. Таким поверхностями служили камни, древесная кора и просто древесина.

Именно использование древними русичами имевшей широкое распространение древесины сыграло роковую роль в возникновении концепции "дописьменной эпохи", удивительно совпавшей с дохристианской. Разумеется, никакой "дописьменной эпохи" на Руси не было, а имело место лишь методичное уничтожение всех свидетельств старины, носителей информации, что было неотъемлемо от переписывания истории придворными полуграмотными писцами.

...Теперь хотелось бы коснуться отнюдь не того обстоятельства, что от этого "погрома" пострадали все несчастливые народы запада Евразии, ставшие обладателями "дописьменной эпохи" вместо текстов 3-4-тысячелетней давности, но пресловутой беспричинной веселости, которая как наркотическая фантасмогория охватывает всех исследователей, которые изучают дописьменные эпохи. Эта беспочвенная веселость на практике входит в разительное противоречие с относительно разумными теоретическими построениями, касающимися методологий. Она сводится к тому, что все без исключения исследователи старины начинают пускать слюну и счастливо улыбаться, уподобляясь клиническим олигофренам. Они начинают за упокой, но очень скоро предпочитают сбивчиво петь здравницы самым нелепым выдумкам, которые они сами себе и внушили. В крошечных головах исследователей старины рождаются самые нелепые и бессмысленные теории, базирующиеся на выдумках, они касаются так называемой духовности древних, в-частности древних Русичей. В буйствослове, который пропагандируется на каждом углу, находится место таким отвратительным выдумкам, на которые поистине нельзя взирать без омерзения. Чего стоят хотя бы всевозможные теории, касающиеся солярного, жизненного, благого начал, повторение которых как "мантры" или "заклинания" представляется исследователям необходимостью. Возникает подчас даже ощущение того, что древние Русичи счастливо плодились и размножались, выполняя некие заповеди и страшась показаться менее "богоугодными", чем следовало быть в глазах солнечных своих исследователей и "реконструкторов традиции", появившихся на свет через тысячу лет после иудеохристианского переворота.

Напомним, что древние Русичи происходят из семьи вестников Ужаса, генофонд которой был полностью ассимилирован Нечистой Девой, воля подвергнута окончательному прессингу и деформации посредством воли еще более демонической и несгибаемой, а вся природа семьи поставлена на то, чтобы совместно с другими благоприятными существами обеспечить для Нечистой Девы мертвенное пространство между множеством самых удивительных и ужасающих миров - мертвенное пространство, которое она так любит. Именно для этого создала она иероглифическую смыслицу, один из самых кошмарных плодов демонического сна, и передала древним Русичам под видом дыма священной курительной трубки.

Подводя итог, заметим, что нас отнюдь не устраивает не только беспардонное разнообразие мнений, которые разрушают единство даже в рамках самой узко специальной дисциплины, даже в кругах "единомышленников", вызывая омерзение и ярость у всех благородных существ, не только порочное разночтение, когда кто-нибудь берется уточнять позиции своих-же "соратников", а то и вовсе корректировать собственную-же догму, но и манкирование детальной, да попросту математической точностью в мелочах, начиная, разумеется, с систематического пренебрежения совершенной точностью использования греческих и латинских терминов. До тех пор пока группа из тысячи человек будет считать возможным иметь более чем одно единственное мнение насчет любого из доступных человеческому уму вопросов, постарайтесь даже не мечтать о демоническом просвящении и причащении к инициатическим энергиям. Мы уверены в том, что беспричинная веселость имеет злокачественный характер и базируется на нежелании обуздать естественную для низших тварей интеллектуальную распущенность, симулирующую некое действие, которого на самом деле нет.
 

Поиск

D.A.O. Rating