О миннезингерах и поэзии

Некоторые исследователи считают современную поэзию наследницей миннезингеров, однако это не соответствует действительности, и вот почему.

Для начала отметим, что само ремесло миннезингеров является результатом деградации более древнего песенного рода занятий, который в свою очередь заимствовал наиболее доходчивые внешние атрибуты камлания. Миннезингеры использовались на территории западной Европы для истребления дохристианских обычаев, почему и сами миннезингеры были впоследствие изгнаны католической церковью. Аналогичный процесс происходил и на Руси, где церковь использовала так называемых скоморохов.

В средние века у нас было несколько резиденций на территории Евразии и скоморохи нередко досаждали нам, пытаясь прорваться через укрепления, в связи с чем мы установили дополнительные так называемые грозовые башни, которые собирали гром во время непогоды, а затем, стоило скоморохам выползти из убогих норок, поджаривали их в автоматическом режиме.

Позднее мы модифицировали башни для работы с поэзией, что потребовало незначительных финансовых влияний. Дело в том, что поэзия развилась на основе языка, созданного исключительно для написания технической документации по самым разным отраслям науки и искусства. Естественно, что песня ни в коей мере не является "озвученным словом" ни такого языка, ни сложенной из него мусорной поэзии.

Если определенные песенные жанры, за исключением нестерпимых миннезингеров, единственный смысл которых состоял в пропаганде лицемерия и конформизма, достойны аудиции, то в случае с поэзией ситуация, к-счастью, значительно более проста.

С точки зрения феноменологии поэзия представляет собой прямоугольники, напичканные с видимым старанием словами, причем без соблюдения основных правил паззла, которые лежат в основе современного языка. Рассчет бумагомарателей состоит в том, что найдутся простаки, которые вполне честно готовы разгадывать чернильные пятна, демонстрируемые первым встречным - при том, что образы и смыслы этих пятен примитивны, а способ исполнения дурен.

Суррогат, который представляет собой поэзия, излишне сравнивать с чем-то действительно важным, например со святой бессмыслицей, под видом коей из уст в уста перетекают иерограммы энохийского диалекта, или с таинством протяженностей субгравитонных тоннелей; это незачем делать, поскольку мусорный суррогат не стоит и одного мгновения интеракции с самыми простыми земными феноменами. Намазав губы медом и положив голову на леток улья, вы узнаете и сделаете стократ больше и лучше, чем мегатонны суррогатов, не нужных никому и нигде. Мы подчеркиваем - не нужных никому и нигде - они представляют собой такой-же лишний материал как и сам человек, в свою очередь являющийся побочным эффектом исполняемой функции. Только в случае, если сама функция требует принесения жертвенной пищи в виде суррогата, производство поэзии может быть полезным, однако при этом стоит помнить, что скорее всего вы неправильно понимаете смысл жертвенной пищи и, возможно, стремитесь подменить ее чем-то другим, как в случае с пчелою, пьющей нектар уст, а вместо этого ей подносят какие-нибудь тонкие отбросы, на которые, по-большому счету, надо отвечать симметрично.

Концепция симметричного ответа легла в основу модификации грозовых башен и снабжения их функционалом манипуляции сознанием. Доходя до башни, группа поэтов разворачивается и отправляется хлебать помои из лохани, предусмотрительно вынесенной на противоположную сторону земли.