пятница, 31 декабря 2010 г.

Девушка из вулкана

На странице преданий Донны Анны опубликовано резюме гиноморфа-убийцы: Девушка из вулкана.

Заставь дурака монетизироваться...

Отличительной особенностью шудрократического мировоззрения в призме общества археомодерна становится концепция так называемой "монетизации", проходящей под девизом "после нас хоть потоп".

Нет никаких сомнений в том, что сознание перспективы потопа и достаточно ненапряженное отношение к нему являются положительными характеристиками, которые делали бы честь нации, если бы не основывались, преимущественно, на многовековом воспитании силами пропагандистской машины, построенной государством и церковью.

Русские государства и церковь изначально (с IX-X вв.) разительно отличались от западных аналогов - а именно, своей безапелляционной травматичностью, почти неприкрыто основанной на идее полного истребления населения севера Евразии и переписывания истории. Это делало напор шудрократии куда более эффективным, а идеологию позволяло внедрить в массовое и персональное сознание на самом глубоком уровне.

Образ "русского болвана", который готов сломать себе шею, если его заставить молиться, в действительности выражает ничто иное как собирательный идеальный образ представителя подвергаемого геноциду населения, каким этот образ видится преступной хунте. В этом месте появляется любопытный "замкнутый круг", ведь "глупость болвана" неотъемлема от непрерывного повторения им "мантры" про болванов, готовых сломать себе шею.

Как и всякая нудная, малоинтересная работа, повторение таких "заклинаний" способствует введению в своеобразный транс, с точки зрения которого любой постулат пропаганды приобретает весомость и самобытный смысл. Чего стоит хотя бы концепция "монетизации", логичным итогом которой оказывается то, что не осуществить ее может только некий абстрактный "лузер". Эти понятия далеки от того, чтобы быть заимствованными с Запада, по крайней мере из Европы, претерпевшей в послевоенный период гуманистический евроремонт и еще более отдалившейся от "экстрима", изначально присущего именно восточным шудрократам.

Только в условиях православной шудрократии существует такое явление как полное и безоговорочное преклонение перед любой властью - означающей свои позиции не только политически, но и финансово. Для "русского" православного человека считается честью изъявить свою уничиженность перед лицом администрации - пусть даже это будут админы какого-нибудь шудро-сервиса или онлайн-игры, что еще и усугубляется в случае, если эти админы "делают бабло" - они "никому ничего не должны". Пора понять, что "бесплатный сыр бывает только в мышеловке" - таков лейтмотив православной шудрократии. Отсутствие вайшьякратической традиции выносит за скобки понятие "клиента" - его место занимает "лузер", которого "кинули".

Следует заметить, что само по себе "сидение на трубе" составляет основу и центр бытия самодостаточной нации. Но и это позитивное явление современная шудрократия без колебаний включила в свой дискурс, объявив, что сидение на трубе само по себе не делает из лузера предприимчивого бизнесмена. Только тот, кто, сидя на трубе, грязными каблуками сталкивает других, хохоча над тем, как они копошатся внизу - в шелухе от семечек, которая падает сверху, - становится эффективным монетизатором.

Именно по такому принципу и функционируют современные российские "онлайн-сервисы".

среда, 29 декабря 2010 г.

Обойти темноту по-суворовски

Эффективный боец отлично видит в темноте, благодаря чему в полярную ночь способен противостоять десяти-, а то и стократно превосходящим силам противника. Но есть некая тайна в его искусности - в этом поневоле убедишься, понаблюдав за тем, как приручает он свистящие пули или пьет на брудершафт с неразорвавшейся авиабомбой.

Я видел, как они восходили из укрепленных блиндажей и в неглиже, посмеиваясь, гордо расправив плечи, двигались через минное поле навстречу вражеским позициям.

Секрет этого удивительного явления, которое на всех языках народов планеты отдавало сладкой горечью, открыл мне наш великий русский полководец Александр Васильевич Суворов. Это историческое лицо совершало тогда вместе с нами марш-бросок и настояло на том, чтобы идти босиком - ему нетерпелось проверить на деле одну из своих новейших блестящих концепций, впоследствие вошедших во все хрестоматии и сборники афоризмов. Светлейший ум никогда не делал далеко идущих заявлений без того, чтобы не испытать работоспособность их в полевых условиях.

У Суворова был монокль любопытнейшей конструкции - он напоминал миниатюрный каллейдоскоп, ввинчивающийся в глазницу и закрепляющийся в ней посредством стальных заусенец. Перчатки же у него были не менее достойны пера Пушкина и Толстого: они были сделаны из сапог, вывернутых обратной стороною, но каблуком смотревших вовнутрь ладони, что, по мнению полководца, должно было уберечь бравых русских солдат от ранения при возможном взрыве пороховой камеры мушкета.

К филейной части своего мундира Суворов приказал ремешками крепко-накрепко привязать миниатюрные, дамские салазки, которые повышали эффективность марш-броска через Альпы на двести-двести пятьдесят процентов. Он раздобыл еще во время итальянского похода старинную, но крепкую нагрудную пластину, что осталась от воителей эпохи рыцарства, и с кажущимся благоговением, под которым скрывалась математическая точность, нес ее в вытянутых руках перед собой. Во время спуска с гор на салазках веселой, хохочущей толпой вместе с лошадями и обозами военные привыкли оголять сабли и очень часто натыкались на них. Новое изобретение Суворова позволяло свести к минимуму негативные последствия подобных приключений.

И вот за чаркою крепкого вина, которое полководец рекомендовал пить, помывшись в бане, но сделал исключение и допустил поблажки для суровых вояк, понимая, что бани никакой на войне нет, но, однако, настояв на том, чтобы каждый хотя бы чисто символически опустил ноги для дезинфекции в серебряную походную ванночку, - за чаркой вина, опьянев, поведал он генералам тайну.

-Боец, - сказал он, - обходит явление не спереди, но сбоку, чтобы оказаться за спиной. Так вот и темнота не страшна хорошему солдату.

Генералы удивились и признались, что не понимают изречения, на что Суворов лукаво прищурился и помотал головой. У него была треуголка собственного изобретения, снаружи покрытая фольгою для отражения солнечного света, что должен был ослепить вражеского снайпера, изнутри же снабженная колючками, которые стимулировали сообразительность.

-Он обходит темноту со спины и, сияя, с заговорщицким и немного странным выражением лица заглядывает через плечо. - Пояснил полководец. - Так же точно-с происходит и с пулями, да и со снарядами и любой живностью. Я говорю о сороконожках... К слову, нет на поле боя исчадия страшнее и зловреднее, чем боевая сороконожка...

Последние слова Суворов произнес измененным голосом и побледнел. Его длинный нос покрылся капельками пота, а сквозь впалые щеки наметилась кое-какая пульсация желваков. Генералы тотчас послали за пером и бумагой, дабы записать афоризм, который на столетия предопределит победы царской армии.

вторник, 28 декабря 2010 г.

У меня есть мечта

Я слышал голос и он произносил слова четкие, ясные, но немного, как мне показалось, вырванные из контекста. Это произошло в полдень, когда солнце зашло за фарфоровую башню.

-Я стояла в круге света. Кажется, была немного ослеплена и о чем-то задумалась. - Сказала гостья.

-Простите?

-Ну, я стояла в круге света. Кажется, была немного ослеплена и о чем-то задумалась. - Повторила она и в ее голосе читалось нетерпение, как у того, кого вынуждают произнести ожидаемую кем-либо фразу.

И тогда мне стало понятно: она пришла издалека, из страны, где вовсе не восходило солнце, а может быть не заходило - ни разу, потому что небеса зияли над тем миром черной бездною без солнца и без россыпи звезд.

-Чем-же я смогу вам помочь, государыня? - Сказал я и подавился, замолчал, оценивая напряженную эмоциональность момента. Затем я добавил: - Я ведь не тот, кто ждал вашего ответа. Поверите-ли, я ни к чему не стану вас принуждать. Даже если вы будете просто так стоять здесь хоть до вечера, хоть до окончания месяца, я приму это с улыбкой и обеспечу вам не только безопасность, но и достойное, а это значит приятное времяпровождение.

-Я стояла в круге света... Кажется... была немного... - Она смутилась и скосила глаза, после чего сложила пальцы на трепетной груди в удивительнейшую фигуру, очарование которой могло бы пробудить даже бесчувственную скалу.

-Не стоит мучать себя. - Повторил я. - Вы не находитесь у меня в долгу, а я не сдаю в аренду место, на котором вы стоите. Каждое существо - это звезда, имеющая полное право находиться на том самом месте, на которое она поставило свою стопу. Я ведь и сам занял это помещение подобным образом.

-Я... стояла...

-Отпечаток стопы на тверди или на любом безвидном пространстве по-существу гарантирует неприкосновенность границ, в которых вы пребываете. Эта территория принадлежит вам по закону и вы можете даже возвести здесь свой дом, построить стены, башенки с часами и посадить деревья - я сочту это за честь, ибо для меня честью является гармоничное воспроизводство передо мною великих законов, основывающих вселенную и всех существ, что ее населяют. Я очень доволен тем, что вы практически синхронно со мной опустили стопу.

-Я... стояла... - В ее голосе неожиданно прозвучала новая нотка, это был чарующий звук пробужденного ума, расцветающего цветком собственного достоинства. Она долго дремала, очевидно, что с ней дурно обошлись, заставив усматривать в ткани космоса наихудшие мотивы - корысть, жажду наживы, зависть, направленную от низшего к высшему, наконец - страх, идущий рука об руку с предательством. Она знавала похоть и бездушие, защитою от которых становилась для нее мечта.

-Давайте вместе помечтаем. - Предложил я с улыбкой. - Знаете, каковы правила этой игры? Вы ставите свою стопу, я ставлю свою, и мы кладем мечты, кладем мечты и наступаем на них - вы на мою, а я на вашу. Подобно крылу бабочки, которое трогает осторожный солнечный луч, мечта под каблучками любящих сердец явит бесконечное цветущее многообразие.

понедельник, 27 декабря 2010 г.

Гастролер

Много нулей в зимнем темном небе звенело в предутреннем затишье, периодически нарушаемом криками анахронической птицы, той самой, что томит жаждущую духовного прорыва душу поздней сентябрьской ночью, и под зиянием нулей все полосы поземки на дорогах изнемогали первозданной чистотой. Есть тридцать слов в нашем языке для того, чтобы описать специфику хруста снега под сапогом, но чуткое ухо расслышит куда больше - куда больше, если только в симфонии вы слышите каждый скрип и вздох инструмента, выносимого в отдельный прозрачный поток.

Предчувствие заставило меня остановиться - там впереди, в низине, куда не доставали фонари, лежала смерть, она источала свой аромат и тепло. Передо мной лежал открытый люк, на дне его светилась плоть, варилось тело. Чуткое обоняние подсказало мне, что с него сняли часть мяса, прежде чем бросить - положа руку на Писание, признаю, что поступил бы точно так же. Меня научили не разбрасываться добром.

Человек без сердца - затаившись в ветвях, я потерял счет часам, покуда симфония нулей в звездах подергивалась теми узорами, что оставляет солнце, подышав на стекло. Я видел, как спешно втягивались щупальца сновидений во впалые окна дворцов. Я слышал, как волны благоуханий вели промеж собой ни к чему не обязывающие споры, потом они затихли. Дорожки осветились колкими язычками глаз.

Когда тело извлекли на свет Божий, подтвердились все мои прогнозы: кто-то вырезал из груди сердце, измельчил его и, возможно, сварил колбасу. Я невольно облизнулся, отметив про себя, что сейчас умял бы килограммчика два таких сердец, но тотчас же отмахнулся от этой мысли, как от назойливой мухи. Потом я скосил глаза и цокнул языком: девятьсот эффективных демонов восседало за пиршественным столом и сердце было разделено на всех. Точный расчет, с каким это было сделано, мог означать, что в этот мир пожаловал гастролер - тот, кто приходит с востока и идет на запад.

Гастролер, гастролер - он никогда не был рожден и не сможет умереть, он из рода царей, его кровь - это пылающая пустота. И вы, наверное, в курсе, почему его дыхание пахнет яблоками? Потому что он вкушает их вместе с владычицей преисподней.

Этот человек имеет тысячу масок, но не думаю, что можно встретить его, пройдя сквозь тысячу миров, и даже обойдя половину вселенной. Его исчезающе мало, и о сыновьях - и о дочерях - его семьи, желая передать особость их склада, говорят так: "если нет меня, то нет нигде".

Государь Император был проездом в нашем городе и я успел заметить, что у него противоестественно длинные руки. При параде, белый, как сама смерть, в окружении лилипутов-губернаторов да фельдмаршалов, преследовал батюшка всея Руси преступного гастролера, ухватил кончиками пальцев да положил в ларец правосудия, в табакерку, что и по сей день зовется "с чертиком".

Да рассмеялся царственно, вальяжно повернулся, взмахнул мантией - белой тенью на крыльях дня улетел в столичные дали, оставил пустошь лесную, среди которой серые маковки-маковки, пустые глазницы-глазницы, зерцала-зерцала отражений кошмаров, что теснятся, теплеют, как хлебное тесто в печах у хозяйки. Уехал Государь, повелев далее самим разобраться - отдал гастролера лесникам да епископам, а что те смогут поделать без батюшки?

Видел я, как сгрудились приставы да пыточных дел мастера у завалинки, на заваленного гастролера стоят и глазеют, спрашивают, а слухом ответа не различают, бледнеют от недобрых проклятий, цедимых сквозь зубы. Как кроткие агнцы под гипнозом у гастролера блеют, языки длинные высунут и лижут соль. Довел их гастролер до того, что слезою собственной омывать его поспешали, купали, причесывали, одевали, в баньку водили.

Наконец епископ, без которого все это мероприятие не стоило бы скорлупы выеденного яйца, просит дать ему экскрементов недавно повешенного преступника. Втер он адскую смесь в монокль и узрел то, что оставалось сокрытым: демоны высокие, суроволицие окружают гастролера, который лишь посмеивается да пальцем корявым пронзает узор. А узор тот совершенно особый - небытийный, из тусклых желтых нитей, висящих кисеей перед ним. В какой квадрат он попадет, оттуда доносится тихий звон и как бы перешептывание множества голосов, взывающих одно и то-же имя.

Толкают епископа в бок, допрашивают, а он ни в какую. Однако, вся эта суета как-то разбудила приставов и - шаг за шагом - они довели дело до суда. Судейская коллегия, которую они собрали по хлевам и по лесам окрестным, состояла не то из плодожорок, не то из уродов, каких иногда можно увидеть в заезжем цирке. Страшно, по-настоящему страшно глядеть честному человеку на собрание искаженных этих личин, но епископ, обливаясь холодным потом, молча кивает, мол, вижу я через волшебный монокль, что все ок, нормальных людей гастролер закрыл от нас масками безобразия. Будем работать с тем, что есть.

А потом взвесили все за и против, исходя из того, что гастролер свою вину признал. Был такой закон - право молчащего, называлси. Его откопали из архивов прецедентного права и пришили к делу - так что и комар носа не подточит.

А вешать-то стали гастролера - и столкнулись с новым необычным явлением, потому что петля на шее у него не затягивалась.

После нескольких безуспешных заходов палачи позвали за епископом, который единственный из всех имел доступ к незамутненному видению событий. Стоило тому поглядеть на висельника, как сразу все вышло на поверхность: не меньше дюжины бесов крутили хвостами и рогами да лица треугольные заносчиво морщили, пальцами растягивая петлю - естественно, что та не могла сойтись на шее!

Как тут быть? Епископ предложил утопить гастролера, потому что при попытке обезглавливания демоны подложили бы под топор пальцы.

Топить так топить...

Да только вот откуда ни возьмись девица въезжает на белом коне - дверь, значит, отворяется и так прям въезжает. А какая такая дверь в подвале? Посмотрели на нее и видят, что девица то царских кровей - рогатая, копыта тонкостью подчеркнуты, а пояс украшен удивительнейшим изделием, делом рук величайшего кузнеца и художника. Речь шла о пояске из яшмы - пластинки камня были столь тонкими, что казались невесомыми льдинками, но внутри каждой было проделано тонкое отверстие для нити. Просверлить подобным образом камень в те годы требовало особенного мастерства. Продолговатые пластинки прилегали одна к другой таким образом, что композиция создавала ощущение "монолитности", невольно вызывая в памяти образ панциря черепахи, но при всей плотности поясок оставался живым, подвижным, легко отзывающимся на всякое колебание.

Что же делать: отказаться от намерения утопить гастролера или обойти вниманием принцессу? Сложный вопрос этот требовал сиюминутного, не сходя с места решения. Как бы вы поступили на месте несчастных, которые, в силу образованности, должны были в общих чертах понимать, о чем сейчас пойдет речь?

И вот, поверите-ли, совершенно неожиданно слово взял епископ. Никто не мог забыть этих его слов.

-Дорогая моя принцесса, - сказал он, - вижу я, что стали мы жертвой обмана и напраслину возвели на вашего верного товарища. Во искупление нашей вины хочу предложить разрушить жалкий наш город. А вы, наверное, не знаете, с чего начать - ну что-же, я хорошо знаком с планами зодчих и подскажу вам, что начать стоит с одного строения на краю площади справа от ратуши.

Тогда зацыкали на него, глаза повыпучив, ведь мыслимое ли дело, тайну выдал государственной важности. Строения то по всей стране были обустроены для государевых нужд, чтобы в случае мятежа или чумы, дернув за ниточки, мог он разрушить каждый понравившийся город.

Но епископ им подмигивает, мол, я невзаправду, невзаправду. На самом деле я на вашей стороне. А знать от бесовского зрения силу гипнотическую воспринял служитель Божий и харизмою очаровал судей, да и поверили они, что все невзаправду и что ничего не случится. И кивают принцессе, правду говорит батюшка, не лжет. На домик тот надави - и погибнем мы все гибелью мучительной, обрушимся прямо в ад, который под городом то нашим.

Не ожидал никто такого развития событий. Но дело уже сделано - открыли тайну самой владычице, самой врагине, тайну самую стратегическую разбазарили. Вот и все, не было считай ни города, ни страны, ни Государя, ни неба с землею, ни звездочек, ни заносов в заснеженности, ни фонарей, от которых на душе в ночной час становится столь мирно и тепло.

Хелловин

#675 - Хелловин - биографический очерк великого русского изобретателя Алексея Петровича Хелловина

суббота, 25 декабря 2010 г.

Город, пустыня и остров

В статье о городе, пустыне и острове мы рассмотрим полярность города и острова, вкратце коснувшись басен последних тысячелетий, смешивающих в когнитивную разруху все возможные парадигмы, если только они имеют какое-либо отношение к "иному миру".

четверг, 23 декабря 2010 г.

Утренние сумерки

Несомненно, что одним из примеров безответственности средств массовой информации, идущей рука об руку как с общей парадигмой шудрократии, так и с бессознательностью лишнего материала, представляющего собой "массу", как апеллирующие к которой формально позиционируются вышеназванные средства, является прецедент со знаменитым wikileaks. Судите сами, бытие викиликса отныне не имеет континуальности, ведь то, что прежде фигурировало и было известно относительно узкому кругу под этим именем, единомоментно заменено медийным симулякром продолжающейся в прошлое и не имеющей будущего истории. Узнавание викиликса массой лишнего материала с неизбежностью граничит с прекращением бытия викиликса, ставшего явлением, которое, в согласии с законами пропаганды, будет забыто на следующий день. Между тем, до того, как незадачливый разработчик викиликса опубликовал массивы маловразумительных общих мест, от которых на самом деле не пошевелится ни одна пылинка, проект занимался куда более актуальными делами, в числе которых стоит отметить обнародование списков блокируемых в ряде европейских стран вебсайтов - а это для ложного государства, несомненно, вреднее бессмысленных депеш из Пентагона.

Как мы уже отметили, это было бы наиболее лежащим на поверхности примером безответственности СМИ, предлагающих действенные механизмы для руинирования любого объекта - будь то ваш родной край, в который с этой целью на минутку приедет всемирно известный цирк - или будь то викиликс.

Тем не менее, существует куда более укоренившаяся ложь, которую в большинстве своем здравые умы обходят стороной, заручившись общественным договором, постулирующим это явление как непреложную данность. Речь идет ни о чем ином, как о знаменитом празднике "Нового Года", а также "Рождества", рекламирующих культ незалежных мертвецов и прославляющих травматизм несвершенного инициатического перехода.

Разве может что-то сравниться с Новым Годом по той легкости, с которой это забывается уже на следующий день? Казалось бы, еще вчера все были полны энтузиазма, а назавтра СМИ полны абсолютно несвязанными с этим новостями.

"Покуда этот Новый Год не будет со всей жесткостью уничтожен, вычеркнут на архетипическом уровне, человек не достигнет полного помрачения." - Такие слова уже готовы сорваться с ваших уст? Подождите немного, а не то есть вероятность показаться еще глупее, чем вы есть, повремените с прогнозами. Никто не обещал, что симулякр, которого не существует, может быть найден на архетипическом уровне, равно как никто пока не говорил о том, что лишний материал имеет какое-то отношение к человеку.

понедельник, 20 декабря 2010 г.

Гусляр и Кобыла Духа

У реки можно встретить покрытого пылью веков гневливого гусляра, вступившего на путь духовного развития под руководством речных демонов. О самом важном шаге в метафизическом развитии адепта - вступлении в контакт со златогривой кобылой духа - и пойдет речь в этом донесении.

воскресенье, 12 декабря 2010 г.

Это не вода

-А с чего вы взяли, что это вода? - Отшельник покосился на графин и с достоинством улыбнулся, сложив ладони в знак отрицания.

-Я не приму ни капли этого раствора полимеров. - Пояснил он спустя минуту. Сквозь прорези его глаза светились злыми цепкими огоньками.

-Позвольте просветить вас, а впрочем, это не изменит вашей жизни и не приведет к смерти. Вы думаете, что это жизнь и смерть, которых нет... Но давайте начнем с воды, разберемся с нею, а затем, оставшись такими же дураками, будем счастливо танцевать у фонтана, повторяя рефрен об отсутствующей смерти.

Я кивнул, приглашая отшельника продолжать.

-А мне не нужно вашего приглашения. Все началось сто или двести лет тому назад, когда я - тогда весьма почтенный пожилой человек - перешел в стадию жизни, которую принято посвящать поискам абсолютной истины. Мне посоветовали уединиться на берегу реки, где я смог бы наблюдать за потоком. Не стану утомлять вас долгим вступлением, а сразу скажу, что мне посчастливилось встретить одну водяную девицу, которая, в согласии с Традицией водного народа, проходила ритуал выбрасывания на песок. Увлеченный красотой ее щупалец, я проследовал в океан, спустившись по течению.

-Мне доводилось слышать, что во время ритуала они ищут испытания человеком. - Я решил блеснуть эрудицией и отшельник спокойно кивнул.

-Среди людей бытует мизинтерпретация их испытаний. - Сказал он. - Нам подчас кажется, что испытаниям подвергаемся мы, а не они, но это не так. Но вернемся к моему рассказу. Вскоре после того, как я оказался под водой, мои легкие наполнились ею и дыхание сделалось затрудненным, однако, каково же было мое удивление, когда я пережил все это и остался в добром здравии. Тогда я еще не знал, что смерти нет и что есть только вечная мука, но сейчас не о том, а вот о чем я хочу сказать: наблюдая за водяными, вы поразились бы их надутостью. Но надуты они не в силу какой-то особости их характера, а вот почему. Дело в том, что они куда способнее нас, людей, к тому, чтобы распутывать головоломки и мертвые узлы объективной реальности. Их мудрецы установили, что среда обитания является по сути дела ложной.

-Чтобы вам это было проще понять, - продолжал отшельник, приложив палец ко лбу, - подумайте о том, чем дышат вам подобные. Вы думаете, это воздух? Наверное, вы теряетесь в догадках, спрашивая себя, "эй, а что это, если не воздух?" Как правило, люди в силу узколобости и недостатка когнитивных способностей, неотъемлемых от хорошей памяти, как огня боятся открыть глаза и на минуту представить, что не являющееся воздухом вовсе не обязательно является чем-либо еще. Природа человеческой мысли не терпит пустоты, что выражается и в бесплодных мечтаниях о бесконечности.

-Великие ученые водяных преодолели соблазн изучить свойства среды обитания. Наметив доктрину полного отрицания за ней реальности, они сделали следующий шаг и перешли к выяснению того, зачем пустота явлена под видом воды. И к какому-же результату они пришли, спрашиваете вы себя? А вот к какому: вода является удивительной субстанцией, не встречающейся или чертовски редкой во вселенной, которую можно наблюдать в зрительную трубу. В то же самое время, вся органическая жизнь буквально замешана на воде. Кто и зачем привез на каменистую планету колоссальный запас этого высокотехнологичного бульона, называемого "просто водой"? Не важно. Мы еще достанем его, где бы он ни укрылся, но если мы хотим дотянуться, то прежде всего, следует позабыть о "просто воде", "просто снеге" и "просто органической жизни" - по-крайней мере, это не должно являться для нас данностью, которую сознание принимает за безопасную и едва-ли не абсолютную аксиому. Мы должны ясно отдавать себе отчет в том, что вода представляет собой раствор, оставленный здесь с туманными целями, возможно являющийся самостоятельной формой жизни либо лимфою, и если кто пьет воду, то он лакает чьи-то спермия - так и есть. Лучше всему живому усохнуть, чем идти на поводу у неизвестного естествоиспытателя.

-Значит, водяные первыми открыли зловещую правду о воде? - Уточнил я и отшельник с жаром кивнул.

-Это показывает совершенную ясность их ума и отточенность умозаключений. Их невозможно заподозрить в корысти. Нет ничего проще рассуждать о вещах, находящихся далеко от круга жизненных интересов, но подвиг интеллекта состоит в том, чтобы отвергнуть непрошенный дар.

суббота, 4 декабря 2010 г.

Несколько замечаний о корне "рат"

Указывая на самоочевидность значения рассмотренного чуть ранее корня "рат", мы должны еще раз подчеркнуть невозможность его определения на основании лежащих на поверхности лингвистических "данностей". Естественным образом, было бы проще всего прийти к заключению о том, что возможно одно из двух решений, согласно которым среди обоих слов (нем. raten и русск. ратовать) одно наделено примерным, другое секундарным значением, явившимся результатом долговременных искажений.

Тем не менее, нелишне будет заметить, что метод палеоиндоевропеистики подразумевает, прежде всего, каббалистический подход к корням, каждый из которых с точки зрения абстрактного человека-непосвященного представляет собой "незаполненную скрижаль", но в комплексной системе являет нечто противоположное, а именно, скрижаль, которая раз и навсегда заполнена. Подобно тому, как каббалист может изучать одну отдельно взятую Сефиру десятилетиями, познавая открывающиеся в совокупности связей аспекты, раввин может читать одну единственную "малозначимую и невразумительную" фразу из Писания на протяжение всей жизни, открывая в ней измерения божественного имени, а ученик брахмана, владеющий санскритом с пеленок, будет полжизни изучать санскрит, прежде чем сможет постичь протяженности начала одного ведического стиха, также и палеоиндоевропеист никогда при жизни не завершит работу, ставящую своей целью определение одного отдельно взятого корня.

Наиважнейшей задачей для исследователя палеоиндоевропейской смыслицы, без обретения метода решения которой невозможно дальнейшее угасание (с перспективой одержимости и полного помрачения,) является избавление от знаменитой иллюзии "родного языка". Хотелось бы отметить, что "родной язык" представляет собой модус приобретенного или воспитанного переживания "данности как есть", тождественный экзистенции профана, живущего "просто так" или "einfach vor sich hin". То, что в изученном позднее языке представляется легко локализуемым, в "родном" требует известного "археологического навыка", и не случайно исследования корней невозможны без нахождения точки опоры именно в "чужих языках", продвижение в структуре которых подобно выслушиванию и поиску - в противность выжиданию, неразрывно связанному с "родным языком". Ведь для того, чтобы составить фразу на "родном", вы с неизбежностью выжидаете наилучшего слова либо выбираете из избыточного ряда, добиваясь успокоения. Этот метод, однако, бесконечно далек от методологии работы с "множеством языков", потому что оно не ограничено ни утилитарными рамками, ни надобностью, основанной на коммуникации в рамках человеческого дискурса. Если бы кто-то попытался подойти к чужим языкам так же, как к родному, то он лепетал бы сущую бессмыслицу.

Вторым важным моментом для палеоиндоевропеистики является понимание того, что делание адепта служит демонам и в-сущности утилитарные его аспекты, могущие быть понятыми в рамках антропного дискурса, исчезающе малоинтересны. Потому лепечущий бессмыслицу в три раза ценнее того, кто упустил или злонамеренно пренебрег наиважнейшей буквою из бесконечно чужого языка. Им не важно то, к каким методам вы прибегаете или не прибегаете, как вы шевелите мышцами гортани, как вы думаете, и что планируете на завтра. Они не видят в упор экзистенциальной протяженности не только вашего родного языка, но и всех носителей чужих, и индоевропейская смыслица для них - ничто.

Но поскольку сами они - существа Хаоса, ведающие истинную Пустоту, то и связь через следы их копыт, прослеживаемая в корнях, тысячекратно ценнее исхода за границы человеческого дискурса. Посему демонопоклонника никогда не испугает перспектива полного исчезновения всех носителей "родного языка". Он не только может, но и должен не заметить этого, потому что субъектом его устремления и имитации является демонический Предок, также не замечающий этого - не замечающий не в виду абстрактного "безразличия", а в силу избыточного богатства, колоссальной эффективности и владения прокреативными энергиями.

Итак, возвращаясь к корню "рат", отметим, что, вне всякого сомнения, его смысл соответствует современному значению глагола "стремиться" и "желать", если понимать их как "полагать (инициировать) устремление (для себя или других)" и "полагать желание". В этом отношении он удивительно схож с русским словом "любить", который в течение тысяч лет плавно мигрировал от "отчаянно желать", "сгорая от жадности, хотеть" к сегодняшнему своему значению (ср. санскр. rata, причастие от ram, и lyubh).

пятница, 3 декабря 2010 г.

Ратуши против советов

Известное сегодняшнему контингенту населения наименование существующего на Украине органа ложной власти "рада" на первый взгляд представляется зафиксировавшимся результатом звукоподражания европейским манерам называния властных учреждений, прежде всего, фигурирующих в Германии - это Rat, начиная с низшей коммунальной ступени Gemeinderat, продолжая Landrat-ом и заканчивая Bundesrat-ом. Нам также известны пресловутые "ратуши", которые, разумеется, являются не абстрактными наименованиями, а даны зданиям в соответствие совершенно определенному функционалу. На язык, который ныне принято считать русским, это слово (Rat) обычно переводится как "совет", и таким образом известные нам "советы" в свою очередь являются калькой.

Невозможно не отметить, что в противность примитивному слову Rat, слово "совет" является сложносоставным - не говоря о том, что оно означает что-то совсем другое. Между тем, само слово "Rat" далеко от того, чтобы быть не только чужим (как было бы с китайскими лексемами), но и иностранным. Более того, даже кажущееся заимствованным слово "ратификация" не имеет в себе ничего чуждого для русского уха. Этот индоевропейский корень широко распространен в современном языке и мы знаем вполне русское слово "ратовать", которое и является точным соответствием немецкого raten.

Нельзя отрицать некоторой испорченности методик использования слова "ратовать", но это не может ни удивлять, ни тем более ложиться в базис согласия с установившимся на сегодня "положением вещей", которое, конечно-же, кажется "данностью как она есть", но не имеет ничего общего с познанием, устремленным к истокам палеоиндоевропеистики и энохианской смыслицы, полученной древними Русичами от великих Русалок.

Зная о том, что в какой-то период после кровавого хр-нского путча на Руси проводилась политика безжалостного уничтожения основ нормального индоевропейского языка, мы должны меньше всего ориентироваться на устоявшиеся ложные "данности" лингвистики и изыскивать примитивные корни, восстанавливая их смысл на основании как сопоставления с родственными языками, избежавшими кровавой резни со стороны РПЦ, так и непосредственного узнавания в ходе празднования Русалий, в ходе которых истинный Русич должен уйти из ложной данности в мир Предка и получить причитающуюся страну блаженных в подарок на 9 ноября.

Итак, мы видим, что ни в советское время, изуродованное ревизионистом Сталиным, ни в период зловещего царизма, базировавшегося на коллаборационизме с РПЦ, ни тем более в период археомодерна, получающего свое развитие с 90-х годов по сей день, у нас не предпринималось шагов, направленных на то, чтобы вернуть органам власти всеиндоевропейское наименование. А это будет необходимостью, потому что, если мы хотим усиления власти демонов, то с неизбежностью должны будем стремиться к созданию демонической верховной Ратуши, в которой бок о бок сядут Русалки и Все Нечистые Девы, чтобы блудить на высшем уровне и сотворять закон по скрижалям Скверны, а наказывать никого не будут. Ибо таково избыточное богатство великих Русал, что если кто натворит делов и разрушит хоть полмира, то защекочут да закормят бататовой кашею - и будет сидеть в доме пира и поп в рясе из тины и сам Владимир Ильич Ленин, как выйдет он из темнелки своей да отмокнет в нектаре сладострастно изогнутых уст дьяволиц.

четверг, 2 декабря 2010 г.

Умный мужик и гордыня

В прежние времена Петр охотно мастерил что-нибудь своими руками. Обладая отличным глазомером и владея инструментом, он в доме своем чего только не сооружал - то полочку пристроит на стену, то починит ножку у старинного кресла - да так что до следующего раза ножка прям как влитая. И снег он любил убирать по утрам - рано-рано, когда хрустальная ночь едва сияет голубизною заутрени, там вдали в нежной глухоте прокатывались сладостные желтые огоньки могучих комбайнов, а Петр выйдет на крыльцо, поплюет на ладони и и подметет снег - по сравнению с комбайном, казалось бы, сделать он может не так уж и много, а все таки свой дворик у него всегда к восходу солнца сиял чистотой, как в тех сказках про европейские города, улицы коих моют шампунями.

Всем хорош был умный мужик, да вот только предался он страшному греху - гордыне. И через раз повторял - между делом - паразитное словечко "я", прямо как попугай. "Я делаю так-то и так-то" или "вот я подмел двор и смотрю..." - гадостные изречения поганили рот его. Или говорил он так: "я посадил весной семечко, а получил дерево". Все хорошо, но зачем-же ты, добрый человек, сквернишь язык свой, вместо того, чтобы сказать: "кто-то неведомый мне, например, посадил семечко и кто-то получил дерево"?

Короче говоря, жил он так в полном неведении и был одержим демонами глупости, покуда не приключилась с ним такая история. Вкратце, вышел он во двор зимою мастерить кормушку для птиц небесных, а сам весь кривится от гордыни, изнемогает от того, что не к кому обратиться со скабрезными речами, но все-таки, стиснув зубы, мастерит. И прилетают тут скворцы откуда ни возьмись (а их послал Дьявол, решивший испытать мужика), и прыг в кормушку - да давай клевать невидимые крошки. Ходят, будто павы, по кормушке, и глазками на Петра стреляют. Ну тот поглядел-поглядел на них да возьми вдруг и умри.

Ну вот, умер он, короче говоря, на этом самом месте, а дело зимой было и подходят к нему ледяные кобылицы-снеговицы, окружают, дышат морозом. Он, не долго думая, к ним обращается:

"Я вот смастерил кормушку на днях. Не может это как-то быть связано с вашим появлением?"

На ваш взгляд, вопрос его прозвучал странно, но с точки зрения мертвых он логичен и имеет свой резон.

"Сам что-ли?" - Отвечали ему снеговицы, а они были отлично подкованы во всяческих диалектических ремеслах и знали, как поставить в тупик простого мужика-труженика.

Тот развел руками и не нашел ответа на этот вопрос.

"Тогда спросим иначе." - Одна из них пододвинула лицо вплотную к Петру и не мигала. - "Был ли ты единственным, кто смастерил эту кормушку?"

А подруга ее говорит:

"Петр-Петр, несчастный ты человек, сколько мало жил и сколько мало умирал. Не было у тебя времени, чтобы увидеть дальше собственного носа. Ведь ты был не единственным экземпляром. Видишь ли, ты был лишь одним из многих дублеров."

И показывают ему тогда какого-то лохматого старичка о множестве рук и голов, и старик важный - медленно ползает по паутине ледяной да совершает руками какие-то пассы. На посторонних не обращает никакого внимания.

"А это твой хозяин, Петр, и ты ему, стало быть, не пригодился."

Старик тот и был Дьяволом, что на дублеров своих, как выяснилось, и насылал всякого рода мерзости, какие изобретал своим титаническим умишком. Великий изобретатель был этот дедуля и четкий рационализатор.
 

Поиск

D.A.O. Rating