Фокусники

Недавно в нашем городе группа фокусников отправилась на тот свет. Это произошло прямо посреди представления, когда зрители синхронно отвалили челюсти, готовясь заливисто расхохотаться, от фокусников не осталось следа, никто даже не понял, что произошло и как, да только вот замерцало окружье вроде черной дыры, которое тотчас было оцеплено полицией.

Меня предупреждали не выходить, потому что погода стояла переменчивая - легко было шагнуть прямо в дождь из ласкового солнечного вечерка, а оттуда следующим шагом или прыжком очутиться в зимнем полудне. Для такой погоды это ничего не стоило.

Но я, однако, откушал кренделей и в сытом виде решил пройтись, для чего спустился по добротной дубовой лесенке - а живу я на верхушке дерева - затем обогнул заброшенное поместье и далее держался той дороги, что ведет к морю.

Шагах в двухстах от моря мне встретился странный человек, которого я принял было за фокусника, подумав, что тот отбился от группы своих и не достиг того света. Его могли встретить в конце тоннеля высоченные световые фигуры, сказавшие: "возвращайся!" То дьяволы испытывают честных католиков, превращая их в нежить, и некоторые, поддавшись на обман, сотворяют великие чудеса, стремясь завлечь в данную ловушку еще больше народу.

Я не сразу понял, почему этот человек привлек мое внимание, а дело было вот в чем: двигался он необычным образом, сообщая телу своему поступательное движение засчет упругого выгиба позвоночного хребта, образовавшего дугу, коея опиралась на правую ногу и правую-же руку, при этом левая рука и левая-же нога синхронно и достаточно свободно подрагивали на весу, словно пружинки, торчащие из авторучки о многих стержнях, если бы ту разломал непослушный ребенок.

-О какая отвратительная и в то-же время прекрасная кукла! - Покачал я головой и на всякий случай взвел курок мушкета, а затем протянул пострадавшему руку помощи.

-Нет. - Покачал тот головой, и я с ужасом увидел, что та продолжает раскачиваться, когда уже не нужно бы, доводя моего нового знакомого до исступленного отчаяния.

-Нет, - с булькающими звуками каркал безвольно раскрытый рот, похожий на кляксу, и повторял, он повторял это снова и снова: - нет, нет, не нужно.

-Вы занимаетесь гимнастикой? - Я попытался простыми словами из жизни вернуть несчастному присутствие духа, но тот в ответ захихикал и принялся ковылять вокруг меня, словно принюхиваясь, и в этот момент волосы на моей голове встали дыбом. Мне показалось, что, возможно, части его тела некоторым образом поменялись местами, одни стали выполнять функции других, и то, что казалось головой, было на самом деле чем-нибудь вроде ногтей, ослепительное-же розовое тело, как губка, оно впитывало мысли мои и мой запах читало, каким-то непостижимым образом взирая само по-себе, и движения его лишь казались - оно могло двигаться вовсе не в ту сторону, куда ковыляло, подрагивая на вывернутых страшной силой конечностях.

-Кто тобой управляет? - Нахмурив брови, я направил мушкет на это чудовище, и тогда раздался гром, своей спиной я ощутил колесо, которое неслось через измерения, взбивая пену, высекая искры из плоти - погода расступалась, как занавес, падали облака, поля моей шляпы обвисли под дождем и тотчас покрылись инеем, но в следующее мгновение, еще до того, как снежинки моего дыхания коснулись губ, зашипели в клубах пара и вспыхнули, не выдержав соревнования с бешенно вращающимися глазами, сумасшедше подмигивавшими из разных частей небесвода в тошнотворном и непредугадываемом порядке.

Я ударил монстра каблуком в висок, чтобы оттолкнуться и совершить тройное сальто, спасшее мое взвывшее как стальная пластина тело от столкновения с колесом, но увидев его перед самым приземлением, перед тем как подобраться и почувствовать под ногами пружинящую землю, я замер - повис в воздухе, а рука моя, сжимавшая мушкет, тщетно разгибалась, в ней трещали суставы, от напряжения гудели мышцы, она передвигалась по милиметру, нащупывая себе путь сквозь липкие струи перекрутившихся сухожилий.

Очнулся я от этого потрясения лишь спустя много месяцев и еще долго не мог мыслить достаточно ясно для того, чтобы уразуметь звуки, рулады которых меня тогда окружали. От меня осталась только одна голова, как мне объяснили, мое тело было сожжено по-ошибке тридцать шесть лет тому назад и уже не подлежало восстановлению. Признаться, это не напугало меня, я даже пропустил объяснения мимо ушей, потому что с первым-же проблеском сознания взгляд мой был прикован к колесу, стоявшему точно напротив ящика, к коему подсохшие и мумифицировавшиеся края моей шеи были пришиты проволокой. На этом колесе сидела фокусница, внимательно глядя на меня, и поскольку она молчала, я продолжал терпеливо ждать. Я мог бы снисходительно улыбнуться в ответ на сбивчивые скороговорки моих врачей, в которых слышались виноватые нотки, ведь им не удалось правильно диагностицировать мнимую смерть, в результате чего правда открылась слишком поздно - когда голова моя в печи внезапно завизжала - они болтали что-то в свое оправдание, но я даже не слышал их.

Я знал, что встреча с искаженным чудовищем была галлюцинацией, порожденной долгим постравматическим сном, из которого меня пробудила фокусница на колесе, образы которой трансформировались разлагающимся мозгом в предысторию с исчезающими фокусниками. Достроенной предысторией была и жизнь на дереве, ведь в самом деле, нельзя верить, будто я жил на дереве, такого попросту не бывает. Но чем тогда была история, которой надлежало быть, история потери тела и предшествовавшей тому жизни? Я не уверен, что возможно провести определенную черту, за которой начиналась бы другая история, которая была вне континуума бреда, проистекающего из естественных процессов разложения тканей головного мозга. Лишь колесо с фокусницей не меняет своих очертаний, оно не пересекается линиями, создающими пространство, а напротив, те облегают его, меняя коэффициенты собственного преломления в зависимости от угла наклона колеса, когда фокусница раскачивается, и пространства окружают ее, деликатно и скромно, как легкие одеяния.