Рейдеры, пляшущие на лавиноопасном склоне

Всякий раз, когда вы загружаете видео на сервис Youtube, то можете прочитать дидактическое напоминание о ваших правах, а вернее, об их отсутствии. Вы соглашаетесь не только с тем, что не будете загружать на сервис такой контент, на распространение которого у вас "нет прав", но, что куда важнее, с легитимностью положения вещей, при котором анонимный конгломерат корпораций безапелляционно постулирует свои корпоративные права. Все понимают, что заявление некими организациями прав на контент не имеет ничего общего с правами автора, а в части случаев такое заявление вплотную сближается с рейдерским захватом.


Значительная дистанция прав копирования от авторских прав является весьма важным моментом. Корпорации формируют дискурс, в рамках которого подобная дистанция, сама возможность ее наличия тонула в белом шуме и не мешала бы прикрываться автором, то есть лицом, по отношению к которому рядовой представитель гражданского населения мог бы испытывать чувство солидарности. Автор, например, писатель или музыкант - это в конце концов "такой же человек", чего нельзя сказать об анонимной, а подчас неприкрыто человеконенавистнической корпорации.

К настоящему моменту корпорация Google выдавила с рынка конкурентов, поставив тех перед лицом нерентабельности и устранив многовариантность или, если можно так выразиться, сформировав однополярный мир. Вы не можете использовать в вашем видео контент, например, шум ветра, потому что, если права на него еще не захвачены анонимной группой преступников, то он может случайно совпасть с каким-либо из миллионов паттернов. В случае совпадения ваше видео будет заблокировано для показа в ряде стран, а в остальных снабжено рекламой, выгоду от которой делят анонимные участники преступного сговора. Если вы решаете разместить видео не на Youtube, то автоматически переходите едва ли не в маргинальные области всемирной сети, при этом далеко не факт, что ситуация со свободой информации там окажется лучше.

Прикрываемая "защитой прав автора" и направленная на борьбу с нарушением "прав правообладателя" деятельность корпораций представляет собой ничто иное как агрессивное пиратство. Систематическое попустительство паразитированию рейдеров со стороны правового общества привело к формированию правового вакуума, который предпочитают именовать правовым консенсусом. Согласие большинства создало иллюзию реального права корпораций на хищническую эксплуатацию законодательных дыр, а любое действие корпораций наделило флером безапелляционности. Вы можете подать апелляцию, но для этого вам нужно быть прирожденным сутяжником и обожать долгие процессы с непредсказуемым результатом. В случае же, если вы попытаетесь оспорить само положение дел, при котором бесправный клиент и обманутый автор тысячекратно оплачивают счета нуворишей, результат будет как раз предсказуемым - и предсказуемым не в вашу пользу.

В культурах развитого правового сознания бесправность низшей социальной единицы (несмотря на то, что гражданин технически является основой и центром работы всего аппарата государственных и экономических услуг, шудрократическая парадигма смещает его в низшую категорию бесправного клиента) сегодня все еще возмещается попыткой конституционного реванша, оформляемого, в частности, в голосовании за партию пиратов, что, однако, на сегодня выглядит не вполне эффективно на фоне разительного дисбаланса в пользу рейдерской идеологии.

Когда речь идет о компонентах формируемого кодекса внутренней автоматической цензуры и о разрушении гипертекста, оговоренные выше аспекты должны занимать одно из ведущих мест. Ведь политическая цензура, занимая в массовом сознании вполне определенную нишу, по своей эффективности значительно уступает тому, что вовсе не оспаривается обществом и относительно чего существует консенсус легитимности.

Итак, ментальный запрет на гиперссылку на так называемый "пиратский ресурс" (мы пишем это в кавычках и напоминаем, что пиратским ресурсом является как раз весь конвенциональный интернет, решивший играть по правилам корпораций) сегодня не вызывает серьезного протеста. Даже в том случае, если такая ссылка ставится, это происходит чаще всего как акт рессентимента, не лишенного противоправного сознания. Никто не усмотрит в запрете на эту ссылку нарушения прав, в частности, статьи конституции, запрещающей цензуру.

Избирательное попустительство противоправному ограничению свободного обмена единицами информации и гиперссылками приводит к определенной толерантности или невосприимчивости к парадигме ограничения как такового. Сначала о табу начинают говорить, затем допускают исключения, а в конце концов табу полностью снимается, чтобы на следующий день общество пожало плечами, честно не умея понять, как актуальное положение дел когда-то могло составлять предмет табу. Ваши дети прыгают на батутах, жены смотрят по ТВ урок кулинарии, поливальная машина поливает цветы, все ок, пока вы с улыбкой наблюдаете за людьми в масках, которые встраивают в стены всемирной тюрьмы новые механизмы пыток. Вы до последнего момента опьянены нормальным течением экзистенции и продолжаете верить в то, что эти механизмы предназначены для кого-то другого, а не для вас, ваших детей, домашних питомцев и жен, даже когда те будут корчиться в щипцах, вы продолжите искать их на привычных местах, повторяя, что лично вам ничто не грозит.

На фоне невосприимчивости к парадигме "запрещенной гиперссылки" дальнейшая законодательная работа нелегитимных властей Российской Федерации и, что не менее важно, освещение этой работы в СМИ позволяют прогнозировать лавинообразный обвал хрупкой остаточной массы гиперссылок, что может рассматриваться как очередной этап разрушения гипертекста, а значит и всего интернета в том виде, каким он был известен с девяностых годов прошлого века - интернета, не имеющего ничего общего с "правовым вакуумом", но вместе с тем относительно свободного от рейдерского беспредела преступных синдикатов.