По стопам черного и белого света

Я искал девушку в смелом сарафане, чтобы посоветоваться о природе черного света. Давеча во время грозы я поймал несколько шаровых молний и это навело в моей голове порядок. Волосы на черепе свалялись в удивительную стрелку компаса, следуя по которой, я прошел через заснеженные области, чтобы очутиться в стране затаившихся собак и майских деревьев. На странных обычаях этой земли я хочу остановиться.


Нельзя не обратить внимания на странность самого снежного покрова, который при взгляде издалека оставлял впечатление настоящего, однако ближе оказывался чем-то вроде пенопласта. Поверхность была обработана очень искусно и со вниманием к деталям, что, учитывая обширность пространств, подразумевало изрядное количество рабочих часов и рук.

В стране, когда я туда прибыл, происходили праздничные гулянья, связанные с культом майского дерева. Люди в фестивальных костюмах, следуя какому-то стародавнему обычаю, обливали встречных жидкостью с высоким содержанием мела. Почти молочно-белые запасы этой субстанции черпались празднующими из глиняных сосудов. У других вместо сосудов в руках были берестяные ларцы. В ларцах, равно как и в сосудах, находился белый свет, который, по индоевропейскому правилу, люди распространяли и тем самым воспроизводили пространство общей заинтересованности. По сути дела, жидкость являлась "холодным" вариантом праздничных огней и костров.

Что касается майского дерева, оно меньше всего напоминало те культурные образцы, известные из современной Европы. Некоторые деревья были выточены из полудрагоценных камней и в высоту достигали до двадцати метров. При этом стволы деревьев оставались полыми и сообщались с путями подземных коммуникаций. Оценив масштабы майских деревьев, я поневоле пришел к выводу о том, что данная неорганическая форма растительной жизни лежит в основе концепции эльфийского жилья в лесу.

Празднующие жители были большими любителями собак - четвероногих бестий, которые целыми стаями населяли подземные лабиринты. Форма этих существ могла бы показаться знакомой и вы с неизбежностью попытались бы вступить с ними в контакт так же, как сделали бы с обычными собаками, но уже очень скоро сочли все их повадки более чем странными. Главной особенностью, которая скорее всего бросилась бы вам в глаза, являлся так называемый вампиризм, практикуемый каждой собачкой как по отношению к двуногим жителям страны, так и внутри собственного вида. Подпавшая под вампиризацию особь словно бы выворачивалась наизнанку и теряла способность к самостоятельному передвижению. Именно эта особенность оказалась спасительной для меня. Выбрав одну небольшого размера (около средней овчарки) собаку, которую, как я успел заметить, укусили в затылок, я взял ее на руки и, как только кто-нибудь из празднующих направлялся в мою сторону, чтобы облить белым светом, тотчас делал предупреждающие знаки, объясняя, что на руках имею больную собаку и ради всего святого прошу не проливать свет.

Как оказалось, подобное поведение было нетипичным и в два счета сформировало вокруг меня коридор отчуждения - я стал парией и смог не только совершенно беспрепятственно, но и не вызывая лишних вопросов передвигаться по стране. Между тем, собака у меня на руках начинала не на шутку выворачиваться, как будто намеревалась предпринять трансформацию и превратиться, например, в кошку или одну из тех полужидких коллоидных тварей, которые сливались с тенью столь искусно, что, если в округе не было предметов, отбрасывающих тень, кто-нибудь из жителей немедленно подходил и принимался отбрасывать, для чего ему требовалось проливать белый свет в противоположном направлении. Итак, теневые твари могли представлять опасность и я не на шутку встревожился, наблюдая за слабыми признаками трансформации вампиризованной собаки.

Однако, мои опасения оказались беспочвенными - не в том, что касалось самого факта превращения, а в связи с коллоидными тварями: они были настоящими душками, натуральным образом репрезентировавшими черный свет. А ведь ради него я и прибыл в промежуточный мир. Там, где есть черный свет, там со всей неочевидностью открываются и точки входа-выхода - это значит, что калькуттская девушка в смелом сарафане была прямо в двух шагах и могла ответить на все интересовавшие меня вопросы.