Чего мы хотим

Истории религий прекрасно знаком эффект глобализации локальных божеств, который, пожалуй, в этом мире имеет статус закона. Согласно этому закону, любой культ локального божества или демона с неизбежностью тендирует к расширению круга охваченной аудитории - вплоть до трансформации в мировую религию.

На основании этого наблюдения, которое не лишено правдоподобия, некоторые исследователи предпринимают попытку сделать далеко идущие и достаточно смелые выводы о характере самого субъекта культа, в результате чего тенденция, явленная в объектности культа и скорее всего принадлежащая к области "психологии религиозности", решительно трансформируется в то, что можно было бы назвать целеполаганием, неотъемлемым от сознания высшего существа, которому тем самым вменяется желание. И если ему вменяется желание, то делом второй важности становится то, насколько это вменяемое желание обусловлено познаваемостью его со стороны человека. Нельзя вменить что-то, о чем ничего не может быть известно; за неизвестность сколь угодно можно выдавать невнятицу и адвайту, которую любой архаический поэт сгенерирует вам тысячями страниц, если захочет, но, не сочтите за иронию, это уже не будет неизвестным и непознаваемым.

И если ему вменяется такое желание, то делом третьей важности становится то, что именно вменяется, и значит говорить о том, что высшее существо хочет вселенской доминации - это целиком и полностью равносильно тому, чтобы утверждать обратное. Но факт состоит в том, что это не имеет отношения к субъекту культа, являясь ничем иным, как результатом старческого пережевывания объектности ртом современного мира.

Для начала шудрократическая пропаганда предлагает вести речь об общей массе "культистов" или "последователей", сегрегация которой по кастовому признаку с ее точки зрения не оправдана и не играет существенной роли. Разумеется, что, оперируя этой вымышленной общей массой, можно вменить ей что угодно, дабы затем без тени сомнения выдавать это за психологию и тенденции. Собственно, современному миру совершенно безразлично, является ли нечто именно тем, за что это выдают. Точно так же шудрократии абсолютно безразлично, чему обучать в школе на уроках Православия - комиксам по мотивам иудейских преданий двух-трехтысячелетней давности или книге афоризмов Козьмы Пруткова. Более того, она не видит разницы между названной книгой афоризмов и сборником высказываний других замечательных и не очень людей - и не только потому, что она не умеет читать, а потому, что гомогенна с холодной глиной, которой абсолютно безразлично, выбросят ее или нет; она не знает о своей экзистенции. И если не найдется никого, кто ее захочет обработать, ее это также оставит равнодушной.

Итак, результат рандомной выдачи, становящийся "тенденцией", наличествующей в тех или иных массах, затем переносится в ретроспективу - таким образом, что в ретроспективе внезапно обнаруживается доказательство континуальности "тенденций". Результат переноса вымышленных построений неожиданно превращается в документальное свидетельство, которое, как обычно, задействуется в замкнутом цикле саморедуплицирующихся теорем "научных дисциплин", которые на самом деле не только ничего не доказывают, но и не объясняют, а единственной задачей ставят вовлечение сознательных энергий, так называемых искр божиих, что анимируют глинистых големов, в безысходное и бессмысленное движение по замкнутому кругу бытия. Они, как дети, рады всякоей возможности пойти навстречу раздражителям гниющей плоти, предаться энтузиазму, облизать друг друга с головы до пят в пароксизме аутореферентных умственных спазмов, чтобы через мгновение забыть о том и устремиться к новому раздражителю, обещающему мутную вспышку секундного энтузиазма.

В противность этому безупречные Дакини дают адепту полноту одержания, и всякое кводативное действие осуществляется в помрачении, движимое условиями агхорического императива и согласуемое с правилами пиетета праедестинаций. Отдайте ваше тело, сознание и душу святым Дакиням - пребывающим в состоянии дикой охоты, ибо им принажлежат все эти угодья, и только для них строятся декорации - только для них, и ради них убираются, ибо хороший хозяин не покладет рук своих после веселой пирушки, но приберет дом пира. И даже если они никогда не посетят те или иные угодья - что за беда в том, если только они сами имеют перспективу!