Прививать изоляционизм не насилием, но любовью

Необходимость стратегического сокращения численности населения, о которой стоит говорить как о задаче номер один в плане построения цветущей многополярности судного дня, вновь и вновь заставляет вспоминать о себе в связи с преступлениями античеловечной французской военщины на территории Ливии, а в особенности в связи с беспрецедентной пропагандистской кампанией, развязанной средствами всех западных СМИ.

Эксперты считают несомненным, что, при всей пассионарности ливийской гражданской нации, в едином сердечном порыве еще крепче сплотившейся в эти трудные для родины дни вокруг великого лидера, излучающего демоническую Харизму, фактически дело имеет несколько подводных камней, а именно:

1) любая гражданская нация состоит по-преимуществу из предателей, перебежчиков и лишнего материала, поглощающего пассионарность элиты, определяемой через непосредственную причастность к сакральному пространству шатра-носителя Харизмы; из этого следует, что увеличение пассионарности должно сопровождаться вымиранием, которое может быть поощрено наслаждениями;

2) при всем обилии статистически лишнего материала, объединенная гражданская нация Ливии представляет собой народ не просто малый, а по нынешним лекалам наноскопический; это позволяет понять, что народ, уже будучи сверхмалым, и без того сверхмал, результаты чего достаточно красноречивы, и о его депопуляции речь может вестись исключительно в контексте стратегической и гарантированной межгосударственными договорами депопуляции всего человечества.

3) при всем обилии лишнего материала, стратегический план носителя ливийской Харизмы последовательно базируется на панафриканской интеграции с перспективой достижения гражданской нацией той весовой категории, которая достаточна для любвеобильной верификации существующим мировым порядком, что само по себе входит в противоречие с глобальной стратегией однополярности; в этом ракурсе нейтрализация ливийского вызова сегодня справедливо рассматривается как превентивный удар.

На нынешнем этапе ухудшения ситуации, когда власть узурпирована ложными, нелегитимными институтами, сверхмалый народ всегда неправ и чаще всего обречен на насильственную депопуляцию посредством интервенции. То, что сегодня могут себе позволить Китай, Индия и даже Иран, то едва-ли допустимо для Исландии, Финляндии и Ливии. Масштабируемость величин вытесняет сверхмалые народы в катастрофически неравную весовую категорию - они представляют собой только части человека, его селезенку, мозг, почки, претензия которых на самобытность кажется достаточно нерезонной. Самобытная почка имеет все основания рассчитывать на то, что ее используют в качестве анонимного органа для пересадки. Никого не может заботить то, что думает и как считает одна отдельно взятая поджелудочная железа.

Концепция остаточной жизненности, неотъемлемая от парадигмы современного мира, которая фиксирует состояние блуждания по кругу промежуточных миров, требует специального подхода к актуально экзистирующим народам, генетическая связь которых с нациями судного дня, нативно сосуществующими в мире, созданном силой магии Предков, весьма иллюзорна. Понимание того обстоятельства, что весь этот мир состоит из оставшихся, подразумевает применение методологий сохранения и хорошего отношения к субстанциям пустоты. У одного хозяина был виноградник и он поставил надсмотрщика следить за сбором урожая. Когда ягоды были собраны и выжаты, надсмотрщик собрал выжатую шелуху и слепил из нее куклу, над которой глумился, а затем спрятал на заднем дворе среди бегавших свиней и ползавших некрасовских маток. Кукла понемногу гнила на солнце и вот спустя некоторое время вернулся хозяин: "где мои останки? куда вы дели мою куклу?" - "на дворе она" - отвечал погонщик рабов. "Погонщик, погонщик, не надругался ли ты над куклой моей?"