Яростные

Мое знакомство с Яростными состоялось 19 июня 1996 года, когда, отобедав в призрачном ресторанчике, я направился в лавку антиквара, чтобы купить цилиндр и трость, без коих в мире этом достойному человеку поневоле приходится сталкиваться с прохожими. Трость же, стремительно выбрасываемая в область колен предполагаемого прохожего, наряду с цилиндром, величественно сверкающим над разномастной толпой, идет рука об руку со спокойным сосредоточением, характерным для того, кто гуляет по аллее пустынного парка.

Немного не доходя до лавки, я свернул в проулок, дабы сократить путь, и к величайшему своему удивлению попал во временной разлом, который вывел меня прямиком в далекое будущее, а именно, на пятнадцать лет вперед.

Я же, поразмышляв над драматизмом экзистенции, предпочел не паниковать, потому что в неожиданном перемещении наверняка нашлись бы и забавные элементы, включая компоненты интриги. Ведь мне теперь ничего не стоило разузнать все секреты будущего, похитить технологию, которую затем я смог бы описать, но главное, что меня волновало, лежало в области духовных изысканий. Посему направился я к стоянке такси, дабы приказать водиле махнуть вдоль по Питерской да по Тверской-Ямской.

С ветерком в открытом кабриолете с шашечками добравшись до Ямской, где по старой памяти ожидал я увидеть покосившуюся избу - приют отшельника, в коем проводил рабочие и молитвенные часы, когда еще жил в прошлом веке - вместо этой избы я с удовлетворением заприметил роскошный особняк с теми почти лакомыми башенками и маковками, которые красноречиво свидетельствовали о хорошем вкусе, виденном мною лишь в одном месте, а в каком, думаю не надо объяснять.

Видение особняка с длинноногими черными псами, прыгавшими за оградою, наполнило меня уверенностью в том, что сегодня я смогу похитить секреты государственной важности, тайны великого пути, располагая которыми, огребу охапками звонкие монеты в далеком прошлом, как только вернусь в него. А вон та скуластая с натянутой кожею на pars lateralis креолка, что каменеет в окошке третьего этажа, будет при мне павою и сладкоголосой горлицей.

Я хлопнул по плечу водилу и приказал остановиться за углом, после чего расплатился старинной монетою. Бедняга поднял отупленные работой очи свои, но встретил непреклонность в лице пассажира, который, достав позолоченные часы на цепочке, мигом погрузил податливый ум в гипноз. "Я хочу взять эту монету." - Звучало в сознании водителя, который даже не понимал, увы, что в этот самый миг становится соучастником зловещей временной петли.

Во дворе особняка, узнанный собаками, которые с уважением завиляли хвостами - с той очаровательной медленностью, сочетающей в себе неуверенность с влюбленностью, - я почувствовал себя почти как дома и спокойно прошествовал к парадным дверям, где передо мною склонился арап в треуголке.

Не все, конечно-же, было так радужно, как могло показаться из моего изложения, пронизанного почти сверхъестественным блаженством, которое чарует слух и наполняет ум ладной уверенностью, как это происходит при чтении всякого писания, оставленного пером великих.

О нет, в воздухе висело напряжение, которое сгущалось по мере приближения к поместью. Было это напряжение не сродни предгрозовому, в коем нежились бы конечности, как в сухой бане, и растворялся любой страх, подслащенный чувством неизбежного. Напротив, сгущалось вокруг что-то холодное и весьма неприятно обжигавшее.

Внезапно появились в доме какие-то люди - поверите-ли, не успел я подняться по парадной лестнице до второго этажа, где должны были начинаться самые благоугодные таинства, появились на лестнице чужаки, по виду которых можно было заключить, что они чем-то сильно перепуганы. "Действие временной аномалии." - Стиснув зубы, повторял я это объяснение, как апотропейное заклинание, пока меня толпа тащила вниз. Послышались крики - причитание женское да визг детей, и через несколько секунд снесло меня волною народного смятения в подвал, где было тесно, прям как в бочке, а еще ниже подвала - что-то было, и было то место притягательным для людей, ибо один за другим протискивались они в беленький люк на полу и исчезали.

В силу благородства своего и осанистости я никогда не участвую в соревнованиях при входе в общественный транспорт, вместо этого сразу занимая место напротив будущих дверей: если не быть первым, то лучше и вовсе не быть, говорю я себе.

В тесном подвале люди со свойственной им безответственностью надышали - так что у меня закружилась голова, а тут какой-то пьянчуга вытащил папиросу, принявшись отчаянно смолить. "Пассивное курение..." - С обрывком такой приземленной мысли провалился я по вине беспечного мужлана в беспамятство, а когда очнулся, то все было кончено.

-Все кончено, все кончено. - Басовито повторяли вокруг серьезно кивавшие люди. Следовало продвигаться к выходу, пока они не собрались с силами.

За дверью же - а дверь была массивной - ничего не оставалось от прежнего мира. Запустеньеце лежало за дверью - серая пустыня, среди которой высились словно бы высокие термитники. Метрах в двухстах горел костер и, дойдя дотуда, я с удивлением увидел подле огня кресло-качалку, коврик, тумбочку и письменный стол, на котором находился работающий телевизор.

Я знал людей, которые с удовольствием смотрели по телевизору рамку, согревающую их упрочением связи с социумом и с объективной реальностью. Но тут и рамки-то не было - одни полосы да (в звуковом смысле) пузыри. На плечо мое легла скелетированная рука, принадлежавшая мумии, и мумия ссохшимися глазами показала на клавиатуру, что лежала подле монитора на столе. Клавиатура была из будущего - с миниатюрным экранчиком посредине - в наши дни таких еще не делали. Обрадованный открывающимися возможностями промышленного и духовного шпионажа, я прикоснулся дрожащими от волнения пальцами к клавишам и понял, что расположение букв было таким же, как в 1996 году.

"Надо залогиниться." - Промелькнуло в моем сознании (то было астральной подсказкой мумии) и я увидел на экране окошко браузера - до того футуристическое, что от зрелища такого внутри живота у меня пробежали мурашки. Название окна браузера было совершенно непросветляющим, как бывает во сне, когда слышите вы бессмысленное слово, которое все вокруг с умным выражением повторяют, выговаривая с неподдельным знанием дела. Здесь была надпись "Mozilla" - технический идентификатор, который обычно не показывют пользователю. "Стало быть, Нетскейп возвысился, - я покачал головой, предпринимая глубокомысленное рассуждение, - а в мое время шутили, что будет Internet Explorer 10. Дурачье. Не удивлюсь, если iphone стал известным брэндом. Кстати, не помешает проверить аккаунт, который я создал буквально вчера, - узнаю много нового о минувшем пятнадцатилетии." Никто не поверит во все удивительные реалии футуро-ретро-футуризма, которые я прихвачу с собой!

"Корпорация Google приняла решение приостановить действие всех аккаунтов противника." - Я старательно запоминал важные фразы, которые возьму с собою в прошлое. Какими бы бессмысленными не представлялись частности, общий смысл на фоне происходившего вокруг был вполне понятен: уничтожение реальности, вызванное моим путешествием во времени, воспринято некоей "корпорацией Google" как война, по-всей видимости, ядерная, а если Гоогле этот был иностранным развлекательным порталом, то он имел основания отказать в доступе всем русскоязычным клиентам. Меня не оставляло любопытство по поводу того, чем занимался этот портал Гоогле. Может быть, игорный бизнес?

Так или иначе, запомнив самое важное, я отвернулся от монитора и в этот самый миг увидел Яростных. Явилась чуть-ли не половина клана, а значит и письму моему тут самый конец.