У Хладениц

Жгучие Хладеницы осторожно и очень искусно снимают свои тяжелые летние одежды и бросают в огонь. Плывут одежды по огню, по волнам несутся и превращаются не то в облака, не то в рыбу, не то в некие странные ночные формы.

Начиная где-то с месяца непонятных колосяных всходов Хладеницы понемногу начинают мерзнуть и уже в месяц молока девы рыщут по берегам рек да по лесам, разыскивая незапылившуюся одежду, но покуда разлита знойность лунная по всему небу и земле, они танцуют нагие в полях, а в лесу располагающе кажутся, прислонившись к могучим стволам и застыв в хорошо задуманных, веками проверенных позах.

Их точка зрения легла в основу их философских взглядов на мир, если углубиться в которые, то можно узнать о том, что холод их мира кажется низшим созданиям зноем, и напротив, жар представляется морозом, так что даже пастух-сердцеед о тридцати шести лапах вежливо именуется на нашем языке господином морозильником.

Я видел их накрытые столы и постели, на которых они разметались, не то чтобы уставая танцевать или пировать, а наоборот, не уставая. Я знал, что чувство холода обманчиво, ведь раньше в меня стреляли ледяными пулями и одна из них угодила прямо в лоб, на котором по сей день остается отметина в виде серпа. В тот момент я почувствовал что-то одновременно горячее и ледяное, текущее по лицу.

Никто не сядет за один стол с волшебными Хладеницами, пока не отречется от порока невежества и всех заблуждений. Нельзя обмануть этих милых и умных существ, заявляя, что мороз ни по чем. Представьте себе, насколько странно выглядел бы тот, кто в баню заявился одетым в тройной тулуп и валенки! На его просьбу постучать веником по спине остальные ответили бы как минимум косым взглядом. Но косой взгляд несовместим с радужным сосуществованием, означая объявление войны.

Если я собирался возлечь вместе с Хладеницами и разметаться среди них во сне, то неизбежно должен был иметь все способности, которыми те обладают. Ничто из того, что обычно для них, не должно было быть необычным для меня. Я долго изучал их священные письмена, написанные на краях, прежде чем выйти к ним в поле. На мне были ожерелья из перьев и корона. Только незрячий видит Хладениц черными, но для посвященного их нагота таит безграничное наслаждение взору, видящему все эти украшения и славные сети, подобные сетям дакинь.

По белому раскаленному песочку подошел я к моей прекрасной Хладенице, складывая и раскладывая у ворот ее сна руки в условные пропускные фигуры одного направления.