Этюд правой руки

Рассматривая концепцию правового сознания, а именно, правового сознания как чисто русского явления (не могущего быть никаким иным в силу того, что словосочетание "правовое сознание" является русским и, в частности, образующим свое правовое значение на основании кальки с европейских образцов, на которые в течении тысяч лет была ориентирована православная хунта), исследователь с неизбежностью должен подойти к проблеме совмещения в одном не слишком этимологически неясном слове значений права и ориентации. Нет никакого сомнения в том, что для русского слуха смешение всего богатства разных лексем в одну массу под эгидой "правой стороны" представляется ныне достаточно резонным и даже не лишенным своей логики, однако пока еще преждевременно считать непоколебимой истиной то обстоятельство, что в прежние времена "правая рука" не именовалась "десницею".

Факт состоит в том, что семантический ряд "правой стороны" основан на целом ряде ошибочных постулатов, смыслообразующую роль в свете которых играет именно "правая сторона". Изымите правую руку и вся представлявшаяся очевидной взвешенность конструкции единомоментно рассыпется, как окрашенные кусочки стекла рассыпаются по половицам из раскрывшейся трубы калейдоскопа. Мы увидим, что, если исчезнет полюбившаяся нашим современникам "правая сторона", то вместе с нею канут в омут недоумения и "многозначительные" связи полярных концепций, из чего смятенный ум попытался бы найти скорейший выход в возврате к прежней, устойчивой мировоззренческой позиции, которая, однако, могла оказаться не такой уж и мировоззренческой - и не такой уж позицией. Реальность существенно сложнее простой дуалистической картины и компоненты ее пребывают в лукавом взаимообращении субординаций, течение которых дает понять, что женщина не женщина, муж не муж, жар не жар, порядок не порядок, а север не север, но что-то значительно большее. Это значение ускользало, растворяясь в гудке уходящего электропоезда и скрываясь за спасительными тенями слепого пятна сознания, которое было пленено обещанным будущим.

В этом ракурсе уже не столь важно - действительно не столь важно - выяснять, каким образом "соотносятся" восточные и западные концепции "права". Видите-ли, кто-то поставил этот мир с ног на голову, и его переворот должен стать первоочередной заботою правдолюбца, который не достигнет консенсуса с собственной способностью суждения, если не откажется от рассредоточенного перебирания совершенно разрозненных и предложенных ему перевернутой культурой "концепций".