Сто процентов мозга

В популярной литературе и фантастике находит отражение тема освоения неиспользованных резервов человеческого мозга. (ср. Lucy, 2014, Limitless, 2011). Предположительно, масса обывателей, существующая в солиптическом мире адепта, всерьез верит в то, что какими-то упражнениями или медикаментозно можно раскрыть потенциал мозга, тем самым обеспечив более-менее необратимую эволюцию личности.


Несправедливо было бы отрицать возможность достижения кое-какого необратимого эффекта посредством включения всех резервов мозга, а если под эволюцией условиться понимать начало с чистого листа после полной амнезии, то это как раз то, что нужно просвещенному уму. Впрочем, учитывая то обстоятельство, что всякий человек от рождения представляет собой чистый лист или незаполненную скрижаль, то целесообразность повторения подобного "сверхусилия" более чем сомнительна и все это смахивает скорее на "сверхнеприятность".

Трогательный миф о неиспользованном мозге базируется на манипуляции, а именно, объявлении неиспользуемым того, механизмы работы чего не понятны или не совсем изучены. На этом основан еще один характерный для обожающих гуро россиян массмедийный миф про безумного доктора Франца Гленара, который удалял здоровые органы, чего тот, разумеется, никогда не делал.

Будучи сложной "нейронной сетью", мозг обретает способность к воплощению сознания и реализации сознательной деятельности, в том числе функции самосознания, за счет колоссального количества как активных, так и "избыточных", "неиспользуемых" связей. Скрытых ресурсов человеческого мозга хватает для простенькой многозадачности, чем не может похвастаться мозг собаки или кошки, но говорить о том, что в человеке есть неиспользуемые резервы, которые можно просто взять и использовать, значит закрывать глаза на факты, демонстрирующие обратное.

А эти факты говорят о том, что человек живет в непрерывной готовности ко всякого рода чрезвычайным ситуациям, конфронтация с которыми, не будь у него неприкосновенного запаса нервных клеток, была бы чревата мгновенным падением в обморок или последующей амнезией. Наличие неприкосновенного резерва это разумное решение, особенно, если оценивать его на фоне общей неудачной и наспех состряпанной архитектуры, которая не предусматривает режима непрерывной работы без сна.

Такой режим мог быть обеспечен путем частичного задействования резервов для оперативного сохранения текущих связей, попеременно считываемых с уставших участков мозга, которые таким образом могли бы погружаться в сон, не нарушая общей работоспособности системы. "Вызывает недоумение" то обстоятельство, что эта простая механика не была реализована в архитектуре, но созданий тварного мира все равно стали использовать, оставляя пользователей наедине с проблемой, которую те решают при помощи программных хаков (показательно, что элементарное приложение хоть каких-то усилий дает возможность реконфигурировать нейронные связи, повысив эффективность механизма на порядки, но этого не было сделано производителем), допиливают эту игру модами, среди которых стоят упоминания глобальный Psychedelic Overhaul и популярный Consumable neurotoxins for all. Нет ли в этом предмета, который смог бы заинтересовать всенизшую антикоррупционную комиссию, покажет время, а когда станет известно решение, тогда и приходите.

См. тж. фрагмент "Ни сон, ни явь" в статье "Одержимость" (Словарь Суккубов)
и MZN #710: 10 процентов мозга