Правила прессинга

Насилия можно и нужно избежать, когда для достижения результатов - лучше всего неоговоренных - достаточно легкого прессинга. Желательно, чтобы в ходе прессинга не осталось выживших, а сама земля под ногами треснула, вовлекая жилые массивы в яму.

Под городом находится обширная и глубокая яма, а вон там - если вы проследите за моим взглядом, то поймете, куда смотреть - вон там яблоневые сады. Когда я был моложе, то охотно проводил в них долгие ночи, наблюдая за тем, как девицы собирают плоды. Странная и запутанная картина, не так-ли? Ни мне, ни им не казалось, будто яблоки - эти знаменитые пудовые, если считать массу брутто, как их называли остряки, "болванки" - это не тот самый плод. Но какова была задача моего созерцания этих сотканных из лунарной тени стройных, сверкающих глазами и зубами фигур? Какова-же была задача другой стороны - ихнюю задачу я имею в виду - не присутствовала ли особая континуальность всякого их жеста, продолжающегося далеко по ту сторону плода? Все это сейчас для могучего огонька моей мысли складывается грань к грани в картину настолько-же тревожную, насколько блаженную и бесконечно далекую от ясности - как бывает медовый пирог в гортани бесконечно далек от будущего, когда даже его послевкусие станет не более чем предметом споров и обсуждений.

О как я любил молодым человеком лобзать их ноги - совершенно сухие в росистую ночь - пахнущие хризантемой; и их животы, они встают предо мною, как туманное утро июля. Они души не чают в прессинге и я часто путаю себя с ними, настолько мы похожи. Новым знакомым я, правда, всегда говорю так:

"Не волнуйтесь, я такой-же, как то, чему вы молились, но страшнее." - Говорю, а у самого на душе птица какая-нибудь поет или проползает жук, и думаю я, а не путаю-ли в этот момент себя с ними или наоборот? Не помню, было-ли такое с самого начала, чтобы пела птица и проползали насекомые или-же вон та лисица с курицей в зубах по-над полями по делам своим неразгаданным и темным спешила.

Я вижу, что вы заскучали, и искренне стремлюсь перейти к следующей фазе повествования. Однажды в вечерних сумерках объявили о наступлении дня ужаса.

"Близится день ужаса." - Коротко и сухо объявил двухголовый диктор. Зашумела листва, но в целом к сообщению отнеслись скептически, впрочем, не спеша опровергать его. Дело в том, что у нас принято относится с холодным почтением к любому, кто приступает к прессингу, стремясь выжать еще несколько капель из обсосанного до костей скелета.

Вы уже всплеснули руками, мол, "какой многострадальный скелет выбрали себе на роль подушечки для иголок разъяренные демоны!" И напрасно, ведь немного выше я уже ввел теорему континуальности действия. См. выше. Кроме того, прошу запомнить, что под скелетом я мог иметь в виду нечто весьма опережающее вашу когнитивную способность. Если я скажу, что скелетом обычно считают безделушку-скелетика под лобовым стеклом лимузина, вы поверите? А если не поверите, то как сможете противостоять грузу неопровержимых доказательств моей правоты, которые рано или поздно примите под жестоким прессингом живой и неживой природы? Как сможете закрыть пасть нильскому крокодилу, спокойно взирающему на вас как на поздний завтрак? Каким образом приручите воздушного змея, поставленного над стихией?

Итак, забравшись в кабинку исполинского пресса, они давят на кнопки, выполненные столь изящно, что так бы и трогал их - снова и снова, нежно вдавливая пальчиками сладостную спелость славных впадин, изваянных самым великим художником. Их жесты так милы, а движения грациозны, что в одном лишь мановении пальца, совершающего прессинг, счастливому взгляду открывается целый мир гармоничной динамики - мы видим музыкальный театр движения наиболее очаровательных тел, их головокружительных конечностей, постреливания гипнотических глаз. А когда они подносят к благоуханным губам кубок только что выжатого вина, то каждый истинный ценитель прекрасного уж точно не пройдет мимо.