Консервативные мерзости и Традиция

И не окажется-ли так, что под сводами храма природы было полно места для каждого живого существа, для всех точек зрения, для счастливых минуток, которые друг с другом коротают все возможные влюбленные пары, но и десяток лесов не вместил бы скромного пастыря с его мудрым словом? Затыкая уши и озлобленно отказывая мне в праве на удовлетворение всех желаний, не уподобиться бы вам глупому батраку, поднявшему ручину свою на других.

Донна Изабель и Документация по странному делу отца Отто

Прежде чем пролить свет на мерзость консерватизма, требуется сделать кристально ясное отступление о дукхе. Нет никаких сомнений в том, что, сидя ли без движения на стуле, двигаясь ли по дороге через пустой лес или сквозь увеличительное стекло рассматривая январской ночью не самую яркую звезду, человек сотрудничает с мировым порядком. Не сотрудничать с порядком, который неотъемлем от дукхи, при таких условиях становится делом трудным и едва ли не невозможным.


Из этого, однако, преждевременно было бы делать вывод о том, что с порядком или режимом, который пришелся не по нраву, необходимо сотрудничать, но делая это с особой искусностью, например, сотрудничая, намеренно коверкать слова и путать ударения. Как бы коллаборационист ни изощрялся, уверяя себя в том, что его деятельность подрывает основы порядка, выходит так, что он сотрудничает ради преференций, точкою отсчета коих является конкретный порядок вещей - и именно тот, с которым не нужно сотрудничать, а не тот, который подразумевается в мечтаниях, например, как придущий на смену.

Каждый обладающий сознанием сотрудничает с порядком вещей и соучаствует в дукхе. Полный отказ от сотрудничества возможен только в том случае, когда вы перестаете сотрудничать с непонравившимся порядком и начинаете непосредственным образом сотрудничать с другим, во всех или некоторых отношениях приятным.

Если вы находитесь в лесу, расположенном в другом космосе, о котором вам известно, что он благ, то никакое передвижение по лесной дороге, разумеется, не является сотрудничеством с тем порядком вещей, сотрудничество с которым является моветоном. Что касается возможности не сотрудничества с самой дукхой, то, как мы уже отметили, для этого должно бы потребоваться отсутствие сознания. Гарантированное же отсутствие сознания может иметь место в случае отсутствия онтологических предпосылок к существованию, иными словами, существование такого удивительного объекта не может быть возможным и во всем Хаосе не может быть никаких на него намеков.

Изыскание в Хаосе места, в котором нет намеков, равносильно розыску отсутствия пустоты в пустоте. В пустоте может отсутствовать пустота и это является местом компактного местонахождения не пустоты. Несмотря на то, что такое место можно было бы, руководствуясь конвенциональным пространственным мышлением, счесть находящимся в пустоте и принадлежащим пустоте, оно обособлено и не может называться пустым. Аналогично этому в Хаосе не бывает ничего, что не могло бы стать существующим. Пустота Хаоса это источник становления и Хаос содержит в себе всё, за исключением того, что не Хаос. Тем самым мы показываем полную невозможность бытия, которое не сотрудничало бы с бытием.

Зацикливание на принципиальном отказе от соучастия в "дукхе" значительно сужает перспективу исследования сути вещей, предполагая, что "дурное", а не "бытие" является "корнем всех бед". Это заставило бы нас считать, что "благое бытие" не является корнем всех бед, а значит привело бы к определенным подтасовкам. В самом деле в тезисе "страдание есть корень страдания" присутствует нечто контрпродуктивное. Поэтому мы должны уяснить, что как дурное, так и благое "бытие" лежит в основе как бед, так и благ, формирование которых имеет космологическую или космогенетическую природу. Иными словами, два формирующихся на одном и том же принципе бытия космоса могут отличаться друг от друга как утопия и антиутопия. Очевидно, что тот, кто не хочет сотрудничать с режимом антиутопии, может быть легко склонён к конструктивной работе в режиме утопии.

Данное положение чревато ошибочными выводами, основанными на ложной теории однополярной бесконечности, подразумевающей существование только одной иерархии, частью коей является актуальный космос. Безальтернативность последнего вынуждает неокрепшие умы обманутых жильцов уповать на "смену парадигм", что в конечном счете укладывается в примитивную схему с отложенным вознаграждением. Допуская как оптатив возможность того, что актуальный антиутопический космос линейно, посредством некоторых исторических процессов, сменится утопическим, благим порядком, адепт утопии приходит к сотрудничеству именно с актуальным режимом, замышляя уничтожение которого, он замышляет причинение вреда множеству существ. Тех существ, которые, с его точки зрения, идут не в ногу, не понимают, не видят антиутопической сути актуального космоса. В отличие от них, он сам является аномалией, которая в любом случае и любой ценой будет устранена, вне зависимости от того, какой вред она успеет причинить. Лучшим способом для аномалии быть устраненной является превентивная эмиграция в другой космос, где ошибки этого являются правилами, неприятные проступки благодеяниями, а антиутопия - утопией.

Теперь, когда должно быть очевидно, что будущее - это опиум для народа, оставляя контринициатическую убогость коего, адепт свершает в настоящем прорывный акт перехода, можно занести кончик пламенного пера мудрости над следующей строкой.

Номинирование омерзительных проявлений консерватизма на звание Традиции предопределено широкими рамками интерпретации термина, любые манипуляции которым выглядят весьма убедительно. Так, Традицией может быть названа передача знания с экрана телевизора или посредством википедии, и если такую трактовку Традиции твердить день за днем, то зритель будет в ней уверен и сможет считать себя традиционалистом.

Чтобы исключить возможность мизинтерпретации, следует ясным образом дефинировать понятие Традиции, говоря о том, что истинной, с нашей точки зрения, Традицией является Традиция инициатическая, подразумевающая передачу знания из уст в уста, при этом речь идет о знании, существенно выходящем за рамки "прикладного", какое может быть применено любым человеком в актуальном космосе. Мы также склонны давать такой Традиции эпитеты примордиальная и суккубическая.

А есть консервативные ценности (в дальнейшем мерзости), основанные на контринициатической традиции. Вообще все возможные мерзости, основанные на чем-либо, что не передано адепту из уст в уста высшим существом, заслуживают пренебрежения, а в случае консервативных мерзостей осуществляется еще и обман, замешанный на отложенном вознаграждении. Пользуясь терминологией "билетов в плен", можно описать это так: "вам обещали, что вы будете среди первых, кто с головой нырнет в яму трупной слизи, а на деле вас заставляют закрывать своей грудью тысячеголовую массу бессмысленного контингента, в ту яму сгоняемого"; или так: "вам гарантировали, что вы будете первыми жрать говно, а на самом деле поставили в караул вокруг массы его производителей."

Перестаньте честно ждать наступления обещанной вам антиутопии. В то время, как вы работаете живой изгородью для свиней, есть те, которые уже давно обитают на антиутопическом острове говноедов. Попросите у стражей загробного пути отвести вас на вселенскую помойку. Вас не тронут, если вы покажете этот пропуск! Не стоит ждать выдуманного потопа, ведь уже сегодня вы сможете наслаждаться на балу безногих и облизывать бородавки у ничтожных!

Традиция, какой ее понимают Суккубы, является всевременной, это не значит, впрочем, что она "вечна" в том же смысле, как вечен может быть Хаос, но указывает на то, что топология пространства передачи знания абсолютна относительно миров творения, она представляет собой условную обособленную вечность, относящуюся к временам так же, как кабинка лифта относится к этажам определенного строения. Тот, кто это знает, не строит иллюзий относительно отложенной награды, в-частности, о том, что антиутопия превратится в утопию, если хорошо работать, а все, кто идут не в ногу, получат заслуженную пулю и одумаются "после потопа". Он называет слово "после" его синонимом: "сейчас никак". Бывает такое дело, что не достает сил, легковесу не одолеть тяжеловеса, а ребенку не поднять увесистую гирю, никак. Я видел гусеницу, которая, извиваясь, принялась выкусывать блох в собственном хвосте, и подумал, что этот жест сделал ее очень человечной, но все же есть задачи, которые она не может решить, она, возможно, при определенных обстоятельствах и хотела бы о них подумать, даже продумать до конца, но никак.


См. тж. Прогресс и консерватизм
См. тж. Консерватизм (Словарь Суккубов)
и Вирус Евразийства