The Sacrilegious Scorn

Концепция унии достаточно хорошо проиллюстрирована в видеоклипе Dimmu borgir "The Sacrilegious Scorn", представляющем для исследователя интерес с нескольких точек зрения.



Мы можем выделить следующие ракурсы, сообщающие картине определенный характер:

1) это, как уже указано, ракурс, который призван последовательно рассматривать концепцию унии. Мы видим, что на собрание сектантов являются ксенобиты, которых те пытаются подвергнуть испытанию деревянным крестом. Это дает начало некоторой ретроспективе, в ходе которой выясняется, что, оказывается, один из ксенобитов - это и есть Исус Христос, которому евреи зашили рот. Исус Христос обращается к кресту, на котором образуется кровавая роза, но при этом повторяет ключевые слова, проходящие лейтмотивом через всю постановку. Следует заметить, что местоимения "я", "ты", "вы" в тексте исполняют отнюдь не ту однозначную роль, какая характерна для них в бытовой речи. Более того, в данном случае высказывания от первого лица тождественны обращению ко второму, третье-же, как несложно заметить, во всем тексте отсутствует.

Но настоящей сенсацией становится откровение касательно того, что Исус Христос, оказывается, не был тем, кого избрал Бафомет, словно сошедший с полотна работы Элифаса Леви! Он лишь присутствовал при осуществлении унии, но не прошел строгого ксенобитского отбора. Персонификация бога вкладывает ключевые слова в уста рыцаря, тотчас соединяясь с ним с тем, чтобы больше не нужно было подвергаться "коррупции". Мы видим, что "коррупция" представляет собой вид "совращения", которому может подвергнуться только женщина. (напомним, что лат. "rumpo" происходит от индоевропейского корня, к которому возводится русское "рубить") Естественно, что в форме рыцаря ни о какой коррупции речи быть уже не может.

Полная драматизма сцена вечери представляет собой формальный субститут процессов, происходящих единовременно в момент унии, это проекция непреходящего, выстраивающаяся в последовательность иерограмм. Трансформация (а уния в конечном счете проницает все онтологические уровни, заново конфигурируя мир форм) входит в решающую стадию в момент появления стражей, пронзающих кандидата мечами. Только воскреснувший после пронзения мечами становится настоящим ксенобитом, не могущим более подвергаться коррупции.

2) во вторую очередь следует отметить поистине святую простоту, характерную для всего иудеохристианского, в-частности католического, мира, это чарующее отсутствие переходных оттенков, утрирование "зла", которому поклоняются с той-же миной на лице, как и "добру", переворачивание, которое ничего не переворачивает, ценностей, которые в действительности ничто иное как суггестия, одна из деталей круговой поруки общественного договора.

Последовательная практика подобной простоты, которой некоторые исследователи с готовностью припишут сугубо пейоративный характер, неотъемлема от практики праведности, и представляет собой метод парамабхакти.