Всемирная революция прежде дезинтеграции

Урок глобализации состоит в том, что всякая попытка настоящего революционного преобразования реальности, будучи предпринимаемой на одной отдельно взятой территории, со всей неизбежностью ставит контингент революционного действия в невыгодные, проигрышные условия. В подобном случае изоляционизм обречен на то, чтобы быть той "неверно понятой догмой", которой объясняют провал предриятия.


Неверное понимание изоляционизма основано на ошибочном представлении о том, что в окружении преобладающих тенденций смешения и глобальной интеграции он способен, оставаясь сугубо односторонней мерой, быть эффективным решением.

Особенную остроту неверно понятый изоляционизм приобретает в случае, когда в качестве цели полагается реформа государственности и жизнеустроения плохого народа, тысячелетняя отрицательная селекция которого была увенчана столетием чрезвычайных мер, в ходе претворения которых из памяти людей качественно удалилось воспоминание о "нормальной жизни", а принципиально аморальные, конфликтные и человеконенавистнические паттерны прочно вошли в основы общественного сознания и поощряемых норм поведения.

В этом случае односторонний изоляционизм апеллировал бы к перспективам трансформации такой среды, в которой отсутствуют как предпосылки для изменения, так и инструменты реализации. В реальности современного мира это означало бы почти моментальный отказ от суверенитета и окончательное превращение в ту уникальную рабоче-сырьевую колонию, роль которой была предусмотрена для северо-востока Евразии уже тысячу лет тому назад. Актуальный курс деградации российского государства основан на телеологии именно такого одностороннего изоляционизма.

Опасности и риски, связанные с претворением подобной локальной модели, имеют релятивный и далеко не бесспорный характер. С метаисторической точки зрения, исчезновение любого народа представляет собой не то чтобы "объективное" (в значении "не зависящее от эмоциональной оценки") благо, но, как минимум, естественный этап реализации родо-племенного предназначения. С точки зрения истории мира, народа и отдельного человека, исчезновение любой нации, в свою очередь, представляет собой именно "объективное" благо, что в особенности справедливо сегодня, когда человечество сталкивается с серьезной проблемой перенаселенности ареалов обитания. Нет народа - нет проблемы, которую тем или иным способом пришлось бы решать.

Тем не менее, безотносительно моральной индифферентности побочных следствий неверного понимания методологии, радикальное краеведение считает, что дезинтеграция и изоляционизм могут достичь полного развития только и исключительно как глобальное решение, подкрепляемое целым рядом эффективных реформ, реализация которых ныне невозможна без всемирной революции и необратимого прерывания любого рода связей исторической преемственности. Это может быть достигнуто, как неоднократно отмечалось, под подавляющим воздействием третьей, демонической силы, инвазия которой сегодня является единственным вариантом.

Отчуждение средств продолжения рода, то есть детей, от контингента контринициатических, возникших по старинке семей, является не вопросом, который должен быть решен, но следствием благоприятного планирования селекции человека нового типа - человека начала. В благоустроенных и изолированных приютах молодые люди под руководством искусственных спутниц получат возможность выучить наизусть основы и мельчайшие нюансы поведенческий логики, выработают безусловные коммуникативные рефлексы, так чтобы не нашлось в гипотетической жизни ситуации, которая могла поставить воспитанного человека в тупик. Ситуационный тупик лежит в основе экзистенциального конфликта и иллюзий душевности, в том числе совести, также как недостаток интерактивного взаимодействия с информацией находится у начал нервов.

Безукоризненно вымуштрованный человек нового мира наконец оказывается подготовлен к самому важному событию - инициации, открывающей врата во взрослую жизнь, то есть в первый и последний раз выпускающей его за стены герметичного воспитательного сада.

Именно с этого момента молодой человек может быть предоставлен самому себе. Отлично подготовленный к любым жизненным ситуациям, он предпримет путешествие - пусть краткое или долгое - через бесчисленные родо-племенные анклавы, чтобы осесть и подчиниться родовому духу под влиянием вспыхнувшей обоюдной симпатии. Именно так, на основе вкрадчивости и терпения, но не по принуждению к рабству, будут формироваться сверхмалые народы послереволюционного мира.

Что касается концепции травматического Удара, предпринимаемого по отношению к одной отдельно взятой территории, то формально он (Удар) куда более является мерой дисциплинарной, чем поистине революционной, что не принижает его достоинств и не отрицает назревшей надобности. Факт формирования плохого народа указывает на достижение определенного идеологического и морального вакуума - не пустоты, но отсутствия, которое должно быть наполнено и одержано безотносительно демонических планов на революционное преобразование всей Земли, а пострадавшим остаткам плохого народа при этом необходимо предоставить гарантию достойной старости, вероятно, назначить ренту с аренды имущества, оставшегося после люстрации и взятого под внешний контроль.

См. тж. Приятный праздничный ужин - о теории плохого народа
Луна - о вопросах идеального общественного устройства лунного типа