Не предназначенное для бытовой трапезы

Тезисы о табуировании употребления в пищу определенных или всех типов мяса

1. Не только мясо определенного животного, становясь субститутом в человеческом жертвоприношении, но и наоборот, мясо животного, субститутом жертвы которого становился человек, не предназначено для бытовой трапезы. Табуированию может подвергаться как профанное использование мяса, которое играет центральную роль в ритуале, так и мяса как субститута человеческого.


2. Мясо определенного животного, с которым устанавливается сильная "эмоциональная связь", в процессе которой животное очеловечивается, становится членом человеческой ячейки, не может использоваться в пищу, как и мясо человека.

3. Из первых двух пунктов должно следовать, что всякое мясо (а также рыба), которое может быть употреблено в пищу, то есть мясо позвоночных (у беспозвоночных и насекомых нет мяса и поедание их плоти не столь распространено), может быть объектом табуирования. Всякое мясо может либо напрямую субституировать человеческое, либо принадлежать эмоционально связанному с человеком существу. Это значит, что использование в пищу любого мяса тождественно бытовому каннибализму.

4. Убийство животного как с целью добычи мяса, так и по какой-то иной причине, оказывает значительное влияние на убившего. Этот момент нельзя недооценивать. Современной культурой поддерживается мнение о несомненной весомости человекоубийства. С экранов кино и с литературных страниц транслируется концепция "до и после", напоминающая о том, что убийство, особенно первое, приводит к необратимому изменению в человеке. При этом принято умалчивать о том, что такое изменение неотъемлемо от убийства любого живого существа.

5. Можно условно допустить, что снижение сенсибилизации делает человека невосприимчивым к последствиям убийства, хотя, скорее всего, он просто "привыкает с этим жить". Но что касается домашних животных, убийство которых ныне имеет вселенские масштабы, странно было бы не подумать о том, что при всем уровне культурно подтверждаемых эмоциональных связей человек мог бы действовать как безучастная и иммунная к последствиям убийства машина. Так ли сложно поставить в один ряд убийство коровы, свиньи, курицы, собаки, кошки, лошади, декоративного хомячка, полевой мыши? Предельная механизация процесса умерщвления, при котором человек становится удаленным оператором, и использование гуманных средств, сводящих страдания животного к минимуму, навряд ли формируют заслон настолько мощный, чтобы сила убийства, преодолев его, не произвела модификации человека.

6. Если в обществе традиционного типа не-люди могли быть сегрегированы в особую профессиональную касту (мясники, военные, костоправы), то в современном мире мы сталкиваемся с ними повсеместно, не зная о том, что перед нами вовсе не люди. Они могут играть с детьми (это, конечно, меньшее из зол, не-люди играют с не-людьми, но все же с некоторым детьми у людей формируется эмоциональная связь), трогать в магазине вещи, которые мы затем купим, ездить в общественном транспорте, разделять с нами хобби и увлечения, не связанные с убийствами, даже заводить собак и кошек.

7. Всякий раз, покупая мясо убитых животных, человек голосует рублем за жизнь среди замаскированных убийц, он платит им за удовольствие, которое те, вне всякого сомнения, получают от своего труда - и не только за это. Если всякая покупка является ритуалом обмена, то на что же вы меняете трансцендентную силу денежной массы? Вы ритуально поклоняетесь модификации, которой подвергаются палачи? Или пытаетесь в меру своих возможностей приобщиться к таинству перехода жизни в смерть, так сказать, подтвердить свое место во всечеловеческой круговой поруке? Или наивно стремитесь получить некие силы, жизненно необходимые, как вас научили думать, элементы из безликого индифферентного мяса? Вы придерживаетесь просвещенных взглядов, но думаете, что в этом мясе есть "некие силы", которых не было бы в чисто синтетическом продукте?

8. Окончательное решение вопроса с палачами среди нас должно происходить на основе радикального пересмотра культурных, социальных и медицинских установок, обеспечивающих конвенциональность бытового каннибализма. Мы должны дать решительный отпор косному, консервативному, прикрывающемуся традиционализмом образу мысли, шире - всему миропорядку.

9. Ответом на безобразные обычаи мясоедения, бытующие не только в "дальних уголках планеты", но и непосредственно в просвещенном первом мире, должна стать не милая веселость и умиление "забавным порядкам", но неуклонная жесткость. Не экстрадиция британского подданного из Киргизии, население которой промышляет безобразнейшим каннибализмом, и даже не выпуск футболок "Я не ем ваших конских хуев", а незамедлительное введение расширенного контингента НАТО и Гаагский трибунал. Показательный процесс над Киргизией положит начало общественному диалогу, в процессе которого на убийстве любых животных должна быть поставлена безапелляционная и жирная печать табу.